Я начала с ней разговаривать о том, что баба Нюся уже старенькая, плохо себя чувствует и, возможно, ей придется лечь в больницу. Настя выслушала спокойно и сказала:

– Ты хочешь сказать, что она умрет? Я знаю. Только не плати врачам, чтобы ее лечили. Пусть лучше один раз отмучается.

Мне стало плохо, я начала задыхаться. А Настя вдруг начала рассказывать то, что узнала от нянечки.

Баба Нюся часто рассказывала ей про смерть и как именно хотела бы умереть. Ее родной брат долго мучился, тяжело болел почти шесть лет. Онкология. Врачи давали не больше года, но он протянул дольше благодаря заботе семьи. Однако его смерти ждали как облегчения от непосильной ноши – все ценные вещи давно были проданы, семья жила впроголодь, чтобы продлить ему жизнь хотя бы еще на несколько месяцев. На похоронах никто не плакал, даже вдова. Все ожидали избавления и начала новой жизни. Усталость – вот что чувствовалось на похоронах.

Баба Нюся все время повторяла Насте: «Если я заболею или у меня остановится сердце, ты должна сказать маме, чтобы ничего не делала». Нянечка не хотела, чтобы ее остановившееся сердце снова заставляли биться.

Ее тетя по материнской линии страдала от другого недуга – деменции. И это оказалось не менее страшным, чем онкология. Баба Нюся рассказывала, как ее тетя не узнавала близких, могла уйти не пойми куда в одной комбинации. Как изводила своего мужа. Но вдруг случались моменты просветления, когда тетя становилась прежней. И тогда ее муж был счастлив. Никто не знал, когда тетя не узнает любимую племянницу, когда бросится на родного мужа с кулаками. Никто, даже врачи, не давали прогнозов – сколько продлятся мучения тети и ее близких. На этот случай Настя тоже получила четкие инструкции от бабы Нюси, которые она, как и рецепты, аккуратно записала печатными буквами в свою тетрадку. Я должна была отправить бабу Нюсю в психушку. Даже если она будет сопротивляться. Тетку моей нянечки родные, естественно, в психушку не отправили, и она превратила их жизнь в ад.

Тетка бабы Нюси прожила долгую жизнь в беспамятстве, но у ее мужа уже были другая жизнь и другая женщина. И они тоже ждали, когда деменция заберет ту, которая уже никому не была нужна, не узнавала близких и жила в своем мире, где кругом были враги. Когда тетка моей нянечки в очередной раз бродила по округе в сорочке, босая, в поисках не пойми чего, ее мужу звонили соседи и говорили, где ее видели. Но муж больше не бежал ее искать и уводить домой. Однажды он просто положил телефонную трубку. От усталости и отчаяния. От того, что дальше так продолжаться не могло. И тетка бабы Нюси замерзла в сугробе. К ее счастью, она не понимала, что умирает и что лежит в сугробе, а мимо идут люди. И никто, даже муж, не ищет ее и не спешит спасать. Наверное, она умерла, думая, что проснется утром в своей кровати, а рядом будет сидеть муж и протягивать чашку горячего чая с лимоном. Баба Нюся надеялась, что в последний момент ее тетка думала про чай с лимоном.

Я настояла на том, чтобы баба Нюся прошла полное обследование. Договорилась с поликлиникой и лично водила ее по врачам. Мы сидели в очередях, ждали приема, а я старалась запомнить, зафиксировать все, что видела. Я будто находилось в кино и смотрела фильм. Или вернулась в молодость, когда проходила практику и наблюдала, остро чувствовала, переживала за каждого пациента. Отчего-то я думала, что мне необходимы эти наблюдения, эта жизнь в коридорах поликлиники, бесконечные разговоры.