За сумасшедшей гонкой за самим собой я совсем не заметил, как подошел срок испытания первокурсников. Просто в один из вечеров на построении Леонид вдруг сообщил группе, что на ближайшие два дня все занятия отменяются и курсанты получают выходные. С территории интерната, естественно, никого не выпустят, но мы можем заниматься чем угодно, без вреда для окружающих, разумеется. А сразу после внезапного отдыха нам предстоит доказать право учиться здесь.

Не сказать, что новость оказалась для меня внезапной, я ждал этого и весь месяц, с момента последнего приватного разговора с Илоной, пытался придумать способ, как уберечь курантов от гибели, но безуспешно. Наши совместные занятия неплохо их подтянули, хотя далеко не все могли похвастать выдающимися результатами. Витек оказался крайне посредственным магом. Его дар был очень слаб. Бажен так ничему толком и не научился. Да и вообще, из шестнадцати пацанов нашей группы шесть человек были ни на что не годны, по моим представлениям. Хотя если смотреть на вторую группу, то там дела обстояли еще хуже.

Предоставленные сами себе подростки первые часы не знали, чем себя занять, бесцельно слоняясь по интернату, я, в свою очередь, решил остаться в казарме. Мне хотелось найти какой-нибудь простой, но действенный способ увеличить шансы пацанов на выживание, однако ничего конкретного я придумать не мог. Система отбора во время испытания была отлажена многими годами, и так просто ее разрушить одному человеку не под силу.

– Праздник урожая – мой любимый день в году, – отвлек меня от раздумий Витек. – Прошлым летом, помню, вообще красота была. Работать не надо, зерно уже в амбаре, большую часть, конечно, барин отобрал, ну да уже не важно. У бати деньги наконец появляются, и мы всей семьей на ярмарку едем. Меда купить, башмаки сестре старшей – ее замуж пора было отдавать, а как на свадьбу без башмаков – никак. Мне батя тогда леденец купил, огромный, с кулак почти.

– У вас в году один праздник, что ли? – удивился я.

– Нет, конечно. Но праздник урожая – самый главный. Зимой там милосердную Мать чествуют. День рождения князя по весне, ну и неделя Четверых в начале лета, там каждый день надо поминать богов, но это не все делают.

– А ты чего про этот праздник вспомнил вообще?

– Ну так он сразу после испытания будет. Пацаны говорят, нас потом в столицу повезут. Ух там и красиво, наверное. Артисты приедут, зверей заморских увидим. Ты представляешь, нам по целому орлу дадут! Я в это не верю, правда, это нам девки сказали, которые второй год тут учатся. Ну а вдруг и правда дадут?

– Почему бы и нет, – пожал я плечами. – А не боишься, что испытание не пройдешь?

– Только достойные могут служить князю, – выдал заученную фразу Витек. Пропаганда, которой весь месяц промывали пацанам мозги, неплохо работала. – А я – достоин!

– Ты бы пыл поумерил, Витек. Забыл уже, как после такой фразы ночь в холодной комнате провел?

– Забудешь тут, как же, – передернуло пацана.

– Вот и не хорохорься. Посоветуй лучше, как сделать так, чтобы до праздника все дожили?

– А это так важно? Арсений Яковлевич ведь говорил на занятиях, что умереть во имя князя – честь.