– Как Нина? – спросила она.

Леннокс нахмурился.

– Хотелось бы сказать, что лучше, – ответил он. – Но я не уверен. Там новые книги пришли… вы могли бы подобрать ей что-нибудь, чтобы она читала?

– Вряд ли там есть что-то такое, чего она еще не знает, – ответила Зои.

– А… – только и произнес Леннокс.

– Но я, конечно, посмотрю. Возможно, пора заново взяться за что-нибудь классическое.

Леннокс уже вымыл весь фургон, тот засиял.

– Вы уверены, что знаете, как его водить?

– Мне просто нужно потренироваться… И чтобы никто на меня не смотрел, – решительно ответила Зои.

Леннокс откровенно усмехнулся.

– И нечего вот так делать! Эта, знаете ли, чисто мужская усмешка… От нее только хуже становится.

Леннокс уступчиво вскинул руки:

– Хорошо-хорошо!

Он отступил назад. Потом снова шагнул вперед. Хари ни на что не обращал внимания, он наклонялся, пытаясь погладить курицу, но та отскакивала каждый раз, когда он протягивал руку.

Зои улыбнулась, наблюдая за тем, как он гоняется за курицей. Зои отлично выспалась этой ночью. И думала, что, наверное, все дело в прохладе ночного воздуха, – в Лондоне жара не отступала, сами стены зданий испускали ее.

А здесь дул свежий ветер, и когда Зои лежала в постели, оставив окно слегка приоткрытым, это казалось настоящей роскошью – не думать о том, что в дом влезут грабители или наркоманы, снаружи не гудели сирены, вертолеты, не сигналили такси «Убер» и никто не дрался на улице…

И хотя все в ее жизни оставалось неопределенным – Зои до сих пор не была на сто процентов уверена, что где-нибудь на чердаке дома не сидит взаперти безумная женщина, – она, как ни странно, чувствовала себя в безопасности. Прохладный воздух, спокойно спящий Хари, изредка доносившееся уханье совы или писк зверька, удиравшего от этой совы… аромат ягод в ночном воздухе…

После странного происшествия накануне Зои вернулась в постель, эмоционально измученная, и ожидала, что будет вертеться и тревожиться обо всем подряд. Но вместо того заснула в одно мгновение, ее убаюкало ночное небо, которое она видела снаружи, и сияние звезд, незамутненное ночными испарениями города… Зои успела лишь повернуться, чтобы взять книгу, но сразу уронила ее и провалилась куда-то глубоко, как Алиса, и проснулась совершенно свежая, чтобы увидеть холодный луч солнечного света, проникший между занавесками, и малыша, усевшегося ей на грудь.

С крайней медлительностью Зои вывела фургон за ворота фермы. Она включила вторую скорость, рассчитав, что это будет в самый раз, пока она не разберется в том, что́ делает. Леннокс с тревогой провожал ее взглядом. Этот фургон был гордостью и радостью Нины, он был ее жизнью. Но сейчас доктора категорически запретили ей волноваться. И Леннокс мог лишь надеяться, что Зои ничего не натворит – не разобьет фургон, не погубит книжные запасы… Он вздохнул. Они, вообще-то, не могли себе этого позволить, но придется нанять на лето дополнительных пастухов, сам он должен быть с Ниной, в больнице. Они мало разговаривали – Леннокс читал фермерские издания, Нина побеждала его в игре в слова, – но это не имело значения. Он был рядом, и только это было для них обоих важно.