— Хорошо, что Ваня согласился помочь, — сказала она, поглядев в сторону летника. — Вдвоем они, глядишь, быстро управятся.

— Славный парень этот Иван, — заметила Татьяна Сергеевна и кинула в котелок еще пучок ромашки. — И работящий, и голова на месте, и руки… Да и человек хороший. Ольга, ты череду не видала?

— Вот она, у меня. — Оля протянула матери пучок травы. — Прямо жаль, что у Вани так жизнь не складывается…

— А что такое? — тут же навострила уши Ирина.

— А не твое дело, — сказала, как отрезала, Татьяна Сергеевна, но затем смягчилась. — Да мы и сами толком ничего не знаем. Он никому ничего не рассказывает.

— Володя говорит, Ваня с детства такой был — скрытный, — улыбнулась Оля. — Их так и звали: Иван-Молчан и Вовка-Балаболка.

Ирина тоже улыбнулась и перевела разговор на другую тему, заговорила о том, что они будут готовить на ужин. Ей не хотелось, чтобы родные узнали о ее интересе к Ивану. Во всяком случае, пока.

Алика с утра субботы тоже не бездельничала — она с сестрами уже привычно разворошила сено, затем поливала помидоры и рвала для кроликов какую-то душистую траву, которую показала ей Татьяна Сергеевна.

— От нее у кроликов шерсть становится мягкой, как пух, — объяснила бабушка. — Да хоть сама попробуй, погладь его.

Алика попробовала, и тут с ней случился очередной конфуз. Ей казалось, что она выбрала для этой цели самого спокойного из всех зверьков, но стоило приподнять крышку, как флегматичность кролика словно ветром сдуло. Резко оттолкнувшись задними лапами, он выпрыгнул наружу и помчался за дом, к кусту бузины и калитке в огороде. Алика пыталась его поймать, но кролик, несмотря на обманчиво-спокойный вид, оказался просто адски проворен. Он метался от курятника к калитке, от калитки к дому и обратно к курятнику. Алике чуть плохо не стало — в любой момент могла появиться Татьяна Сергеевна, и страшно подумать, что тогда будет!

Помощь пришла откуда не ждали. Неожиданно к Алике подбежал пес Пушок, сел у ее ног и глухо зарычал. И кролика словно подменили — он прижал уши к спине и, казалось, попытался вжаться в землю. Алике только и оставалось, что взять его за уши, как фокусник, и посадить на место. Бабушка не соврала — шерсть у этого гада и правда была мягкой, как пух.

Заперев кроликов, Алика ласково потрепала Пушка по голове. Тот обрадовался ласке и повторил свой трюк, который исполнил в день ее приезда: встал на задние лапы, положил передние ей на грудь, прямо на кофточку, и лизнул в щеку. Но Алика уже была к этому готова: теперь она ходила по дому и окрестностям в простенькой футболке, которую ей специально для этой цели отдала мама. Пушок потрусил по своим собачьим делам, а Алика огляделась, не видал ли кто ее позора. К счастью, нет, да и некому. Лена корпит над учебниками, бабушка с тетей Олей и Наташей в огороде, дядя Володя с Иваном заняты починкой летника и обращают на Алику не больше внимания, чем на пролетающий в небе самолет, а мама уже закончила чистить картошку и скрылась в доме. Впрочем, стоило Алике о ней подумать, как мама вновь появилась на веранде и крикнула мужчинам, что сварила новый морс и поставила его охлаждаться, так что, если они захотят пить, пусть сразу скажут ей, она принесет.