После ужина Ирина вышла во двор и села на скамейку. Сердце ее рвалось к дочери, но умом она понимала, что сейчас лучше оставить Алику одну. Пусть посидит в тишине, подумает, быть может, и сделает нужные выводы. Поэтому она не стала больше подниматься наверх, передала мазь с девочками, а когда Лена вызвалась еще и отнести двоюродной сестре ужин, решила, что это только к лучшему. С ровесницами Алике сейчас будет куда проще общаться, чем с матерью, с которой есть постоянный риск в любую минуту снова сорваться на конфликт.

Оглянувшись на дом, Ирина убедилась, что ее не видно из окон — от посторонних глаз скамейку надежно прикрывали высокая груша и пышный куст уже почти отцветшего жасмина. Ира достала сигареты, щелкнула зажигалкой и усмехнулась про себя.

«Мне сорок два года, — думала она, наслаждаясь первыми за долгие часы затяжками. — Я известная актриса, меня знает вся страна… И я, как школьница, курю, спрятавшись за кустом от мамы!»

— Здоровье портишь? — Владимир подошел тихо, Ирина аж вздрогнула от неожиданности, но тут же взяла себя в руки и заговорщицким тоном призналась:

— От мамы прячусь.

Володя улыбнулся и поделился в ответ, присаживаясь рядом:

— Я тоже тут, подальше от дома, предпочитаю смолить.

— А тебя мама тоже гоняет, что ли? — удивилась Ирина. Ладно ее, дочь, да еще младшую — но его, офицера полиции, начальника местного РОВД, третировать по поводу курения — это уже чересчур.

— Она тоже не в восторге, — рассмеялся Владимир. — Но меня больше Оля пилит. Вот, говорит, все бросают, а ты дымишь как паровоз. И девчонки следом за ней, особенно Наташка, спортсменка наша. Вредно да вредно… А я как в армии закурил, так до сих пор бросить не могу. Несколько раз пытался — не вышло.

— А я даже и не пыталась. — Ирина осторожно стряхнула пепел на землю. — Все равно не выйдет. Как спектакль отыграешь или эпизод отснимут, выйдешь на перерыв — так руки дрожат и сами к пачке тянутся.

— А что так? — заинтересовался Владимир. — Не, я понимаю, если начинающая какая-то… но ты ведь, Ира, и правда звезда.

Ирина отмахнулась:

— Да какая я звезда? Просто повезло раскрутиться… А мандраж у меня еще больше, чем у начинающих. Молодой-то огрехи простят, а меня, если споткнусь где, только подтолкнут, а потом еще и все косточки перемоют.

— М-да… Сурово у вас там, — пробормотал Владимир.

Они помолчали. Было безветренно и так тихо, что слышно, как стрекочут сверчки где-то у сараев и потрескивают тлеющие сигареты. Солнце садилось, и Ирина невольно залюбовалась богатой палитрой цветов, в которые окрасилось закатное небо. Как давно она не видела такой красоты! Как давно у нее не было возможности вот просто так сидеть, курить, смотреть на небо и никуда, вообще никуда не спешить…

— Ира… — спросил вдруг Владимир. — Скажи честно, зачем ты приехала? Столько лет не появлялась, а тут… Только не подумай чего, — тут же спохватился он. — Мы очень рады, вы с дочкой нам совсем не в тягость, наоборот даже… Просто… Как-то очень внезапно это получилось. Как гром среди ясного неба.

Ирина последний раз затянулась, огонек дошел почти до фильтра, обжигая пальцы.