— Послушай одну историю, Козьма.
— Если ты о кладе, то мне все известно о нем.
Пришло время удивиться Горину.
— И ты уже?.. — начал было он, но Козьма прервал его:
— Нет, я еще не выжил из ума, чтобы нападать на царский обоз.
— Вот так, да?
— А ты как хотел? Одно дело купцы, совсем другое — царь.
— Верные слова.
— Так тебя боярин прислал рассказать мне о кладе?
— Нет. Он просил договориться о вашей с ним встрече. Скорой, срочной и тайной!
— Мне это зачем?
— Не знаю. Но Воронов очень просил. Видать, ты ему нужен.
— Но не он мне.
— А что будет, Козьма, если князь Микулинский проведает, что ты и есть Меченый? Успеешь в лесах схорониться до подхода его дружины? Или сейчас же все бросишь и уйдешь? Воронов вряд ли не продумал такого вот хода дела. А встретишься с ним и узнаешь, что надобно от тебя вельможам. Хотя это уже ясно. Речь наверняка пойдет о том же царском обозе. Да, ты вмешаешься в игру, зато получишь возможность в нужный момент из нее выйти или послать подальше этого Воронова. У него нет тех улик, которые позволили бы тебя схватить.
— Кому они нужны, эти самые улики? Их в пыточной добывают. Но в одном ты прав, Емеля. Коли Воронов прознал, кто я есть на самом деле, то мне следует встретиться с ним, а далее думать, как и что делать. Передай князю, что я буду ждать его через два часа после полуночи у Черного леса и Гиблой рощи, там, где стоит дуб, расщемленный молнией. Пусть явится один. Тогда и разговор будет.
Горин повторил, чтобы запомнить покрепче:
— Через два часа после полуночи у Черного леса и Гиблой рощи, где дуб, в который ударила молния, одному.
— Да!
— Хорошо, передам, Козьма. Ты уж извиняй, что так вышло.
— За что извинять, брат? Вопрос в том, кто меня сдал боярину? Ведь этот пес здесь, где-то рядом, скорее всего в моей шайке. Найти бы его да приласкать хорошенько.
— Коли тебе придется соглашаться на предложения боярина, выстави условия, потребуй, чтобы он назвал изменника, — посоветовал Горин.
Пурьяк внимательно посмотрел на него, ухмыльнулся и сказал:
— Ты прав, Емельян. Он ведь скажет. Что ему до изменника, коли от меня зависит гораздо больше? Так и сделаю.
— Тогда я поехал.
— Может, все же отужинаем вместе?
— Нет, Козьма. Душно у тебя в доме, тяжко как-то.
— Ну-ну! Езжай. Семье ни слова.
— Конечно, брат. Увидимся!
— Может, и увидимся.
Горин уехал. Вернулась семья. Жена Пурьяка села рядом с ним на скамью и спросила:
— Почему твой брат у нас не остался и зачем приезжал?
— Это не твоего ума дело, Любава. Хозяйством занимайся.
— Не хочешь говорить? А хозяйство у меня в порядке.
— Подавай на стол.
После ужина Любава вышла во двор. Пурьяк подозвал сына и спросил:
— Василий, как там наш конь?
— А что с ним будет? Стоит в стойле. Ячмень я ему давал, воду. — Сын гробовых дел мастера с удивлением взглянул на отца и спросил: — А ты куда-то собираешься?
— Собираюсь. А вот куда, знать не след никому.
— Но матушка спросит.
— Скажешь, отец не сказал.
— Ладно.
Любава уже стояла в сенях и слышала этот разговор.
Она подошла к мужу и спросила:
— Далеко ты наладился, Козьма?
— Лишние вопросы задаешь, жена.