Тяньмин вдруг осознал, что диск очень тонок – так тонок, что его можно счесть двумерным. И, в точности как долгоиграющая пластинка, он медленно вращался вокруг черной дыры. Тяньмин приблизился, чтобы рассмотреть подробности, и обнаружил нарисованную на диске огромную картину, с поразительной точностью и во всех подробностях изображающую все звездные системы во Вселенной. Подлетев еще ближе, он смог различить отдельные космические корабли и странного вида внеземных существ. Каждая деталь каждого объекта была дотошно отображена в этой картине, хотя во всем этом не было жизни. Тяньмин почувствовал, как могучая сила затягивает его в картину. Он упорно сопротивлялся, но непреодолимая сила, словно магическое заклятие, влекла его к двумерной плоскости.

Он боролся изо всех сил и наконец преодолел таинственное заклятие и покинул аккреционный диск. Но тут же провалился в ужасающую черную дыру – прошел сквозь горизонт событий и канул в беспросветную бездну…

Во тьме затлел призрачный огонь, и в его свете Тяньмин увидел колдуна в черной мантии и остроконечной шляпе. Колдун злобно ухмылялся. Он деловито водил кистью по огромному свитку, который разматывал и по мере заполнения выталкивал за пределы черной дыры, где бумага соединялась с аккреционным диском. Тяньмин видел, как Солнце, Луна и Земля становились изображениями на картине. Колдун взглянул на гостя, и в то же мгновение образ Тяньмина появился на бумаге – каждый его волосок, каждая морщинка на коже, даже выражение страха в глазах. А потом Тяньмина затянуло в рисунок, и он слился со своим двумерным портретом…

Он закричал и очнулся от кошмара.

«Некоторые уже переведены в пространство пониженной размерности, другие находятся в процессе, третьих скоро постигнет та же участь… пока наконец…»

«Все это часть их плана…»

Обрывки беседы с Духом вынырнули из потаенной части его памяти, почти забытые, и вдруг до Тяньмина дошел смысл сна.

– Удар по размерности! – Голос АА дрожал. Она вспомнила леденящую кровь картину схлопывания Солнечной системы: двумерные Нептун и Сатурн, похожие на глаза; космические города, каждая деталь которых запечатлена на плоскости; снежинки размером больше Луны… Абсурдный сон Тяньмина претворился в реальность, и эта реальность была страшнее кошмара.

Тяньмин мрачно кивнул.

– Если твой сон и вправду был посланием от Духа, то двумерная фольга будет расширяться вечно. Означает ли это… – АА передернуло от ужаса, – …что все мироздание в конце концов станет двумерным?

– И не только это. – Тяньмин вздохнул. – Дух поведал, что наше собственное пространство стало трехмерным в результате подобной же атаки. Первоначальная Вселенная насчитывала больше измерений, чем нынешняя.

– Ты хочешь сказать… – Хотя то, о чем толковал Тяньмин, понять было нетрудно, это было слишком невероятно, чтобы поверить. – …Вселенная первоначально была четырехмерной? Тот четырехмерный фрагмент… так было везде?

Она вспомнила слова Кольца:

«Когда море пересыхает, рыба перебирается в лужу. Лужа тоже высыхает, и скоро рыбы не останется».

– Нет, Вселенная насчитывала не четыре, а десять измерений, – сказал Тяньмин. – Четырехмерное мироздание – тоже результат многократных атак на размерность. Десятимерная вселенная, этот совершенный мир, была родным домом Духа. Пифагор называл десятку идеальным числом, и теперь я понимаю, что он имел в виду.