Впрочем, жизнь покажет. Не буду загадывать.

Завтра вновь тяжелый день. Во многом решающий день.

День 2600-летия Константинополя.

На секундочку.

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Дворец Единства. Квартира их величеств. 11 мая 1918 года

Утро императора мало чем отличается от утра любого другого государственного чиновника или того же военного, который уже позавтракал в кругу семьи и собирается на службу. Обычные житейские хлопоты и маленькие радости. Тем более что я, предвидя достаточно скорое и долгое расставание, старался насладиться каждым моментом семейного счастья, ценя каждую мелочь и каждое мгновение.

Насколько я вообще мог себе это позволить.

И если есть такая возможность, то император – это я там, за дверью квартиры, здесь же я просто любящий муж и отец, который не спеша застегивает пуговицы парадного мундира, поглядывая в зеркало на жену, увлеченно читающую какую-то новую книжку.

Выходящие во двор окна открыты настежь, благо выстрелить в эти окна из-за пределов дворца никак не получится. Но даже здесь, во дворе, была слышна бравурная музыка, которая заглушала пение птиц и шелест деревьев.

Смахиваю невидимую пылинку с рукава безупречного мундира. Сверкают ордена. Хорошо хоть, можно не обвешивать себя всеми регалиями, включая ленты через плечо, а также цепи русского ордена Святого Андрея Первозванного, ромейского ордена Животворящего Креста Господня и высшего ордена Единства – ордена Святого Архистратига Михаила.

Сегодня у нас просто праздник. Обыкновенный. Пусть и большой. Так что иду на службу при параде, но не чрезмерном. Как, впрочем, и любой другой чин-винтик государственной машины.

Как там? Государство – это я? Или государство – это мы?

В общем, суета сует и сплошная философия.

И, может, хотел бы забыть о празднике, но доносящаяся с улицы медь оркестра не даст этого сделать. Никак.

Будет очень много оркестров сегодня. И мероприятий, на которых эти оркестры будут звучать, будет тоже немало.

Буду отдуваться.

Се ля ви.

Как и все.

И, пожалуй, единственное, что меня отличает от простого смертного, так это повышенные требования к безопасности. Не в смысле защиты от пуль (что само собой), а в смысле защиты семьи от вирусов и прочих микробов, активно резвящихся снаружи. Благо я имел реальную возможность каждое утро одеваться в полностью стерильную одежду, а вечером, перед входом в квартиру, проходить полную процедуру дезинфекции, включая сброс грязных тряпок, очищающий душ и прочее кварцевание. Маску «на работе» я старался лишний раз не снимать, а встречи проводить, соблюдая пандемическую дистанцию. Причем желательно на свежем воздухе. Или же обеспечив в нужном помещении хорошую вентиляцию, да так, чтобы поток воздуха шел от меня.

Разумеется, когда наступит наш черед и когда «американка» начнет всерьез куролесить на улицах моих городов, все эти меры окажутся недостаточными. И тогда Маша с детьми переедут жить на остров Христа, а я останусь «на хозяйстве в лавке», общаясь с семьей лишь посредством писем, телеграфа и телефонных звонков. Ну, это если вдруг я окажусь на достаточно близком расстоянии, чтобы современная техника обеспечила мне такой звонок.