— Мёртвый человек? Как он выглядит?

— Он старше среднего возраста. Полный и с гладкой кожей. Серебристые волосы.

Одет в дорогой костюм с запахом тяжелого аромата.

— Сэр Чарльз, — догадался Уилл. — Вот кто это. Должно быть, госпожа Коултер убила его. Ну, по крайней мере, хоть что-то хорошее.

— Она оставила следы. Мой компаньон следует по ним, он вернётся, как только узнает, куда она ушла. А я останусь с тобой.

Уилл поднялся и огляделся вокруг. Шторм расчистил воздух, и утро было свежим и ясным, что только делало пейзаж вокруг него более печальным; поблизости лежали тела нескольких ведьм, которые сопровождали их с Лирой к его отцу. И ворон с крючковатым клювом уже раздирал лицо одной из них, и Уилл мог видеть еще большую птицу, кружащую выше, как бы выбирающую деликатес повкуснее.

Уилл осмотрел каждое тело по очереди, но Серафины Пеккалы, королевы клана ведьм, близкого друга Лиры, среди них не было. Потом он вспомнил: она вдруг покинула их по другому поручению незадолго до вечера.

Значит, она могла быть все еще жива. Эта мысль подбодрила его, и он стал пристально разглядывать горизонт в надежде увидеть какой-нибудь знак от нее, но не нашел ничего, кроме голубого неба и скал во всех направлениях, по которым он смотрел.

— Где ты? — спросил Уилл ангела.

— Рядом с тобой, как обычно, — ответил голос.

Уилл посмотрел налево, откуда он услышал голос, но не увидел ничего.

— Итак, никто не может видеть вас. Может ли кто-нибудь слышать вас так же, как я?

— Нет, если я буду говорить шепотом, — сказал ангел раздражительно.

— Как тебя зовут? У вас есть имена?

— Да. Мое имя Балтамос. Моего друга зовут Варух.

Уилл обдумывал, что ему делать. Когда ты выбираешь один путь из многих, все остальные, которыми ты не последовал, гаснут как свечи, как будто их никогда и не существовало. В этот момент все пути еще существовали. Но сохранить их все — значило не делать ничего. Все-таки, он должен был выбирать.

— Мы вернемся к подножью горы, — сказал он. — Мы пойдём к тому озеру. Там может быть что-то, что я смогу использовать. И я хочу пить как-никак. Я пойду по этой дороге, и ты сможешь поправить меня, если я собьюсь с пути.

Прошло всего несколько минут с начала его прогулки по бездорожью, вниз по горному склону, когда Уилл вдруг осознал, что его рука не болит. На самом деле, он не думал о своей ране с тех пор, как проснулся.

Он остановился и посмотрел на грубую ткань, которой отец перевязал его руку после схватки. Она была грязной от мази, которой он помазал свою руку, но там не было следов крови; и после непрерывного кровотечения, он, наконец, почувствовал, что его пальцы были потеряны, это было так долгожданно, что он услышал, как его сердце забилось почти радостно.

Для эксперимента Уилл пошевелил пальцами. Правда, рана все еще болела, но это уже была другая боль: не глубокая изнуряющая, как за день до этого, а небольшое притупленное ощущение боли. Чувствовалось, что это было исцеление. Его отец сделал это. Заклинание ведьмы не исполнилось, а отец смог исцелить его.

Уилл двинулся дальше по склону, успокоившись.