Старики приветствовали его с уважением — Серафина Пеккала успела им кое-что нём рассказать. Уилл, в свою очередь, был восхищён огромной силой, исходившей от Джона Фаа, — силой, смягчённой учтивостью. Этот человек был прочной крепостью, убежищем для других, и Уилл решил, что в старости хотел бы стать таким же.

— Доктор Мелоун, — сказал Джон Фаа, — нам нужно запастись пресной водой и любой пищей, которую могут продать нам ваши друзья. К тому же наши люди уже довольно долго находятся на борту, нам пришлось драться, и они были бы счастливы сойти на берег, вдохнуть воздух этих мест, а дома рассказать своим семьям о мире, в котором побывали.

— Лорд Фаа, — ответила Мэри, — мулефа просили меня сказать, что снабдят вас всем необходимым и почтут за честь, если сегодня вечером все вы разделите с ними трапезу.

— Мы с радостью примем их предложение, — ответил Джон Фаа.

И в этот вечер жители трёх миров сели рядом и разделили хлеб, мясо, плоды и вино.

Гиптяне одарили хозяев вещами со всех краев своего света: кувшинами из джиневры, изделиями из моржового клыка, туркестанскими вышитыми шелками, серебряными чашами сведского серебра, эмалированными блюдами из Кареи.

Мулефа обрадовались подаркам и в ответ предложили им предметы своего ремесла: превосходные сосуды из древнего узлового дерева, отрезы великолепной веревки и шнура, лакированные чашки и рыболовные сети — такие прочные и легкие, каких не видывали даже гиптяне Топей.

Окончив трапезу, капитан поблагодарил хозяев и ушел проследить за тем, как команда грузит на борт провиант и воду — гиптяне собирались отплыть с рассветом.

Старый же залиф сказал гостям: «Во всём наступили великие перемены. В знак этого нам досталась обязанность. Мы хотим показать вам, что это значит».

И Джон Фаа, Фардер Корам, Мэри и Серафина пошли с мулефа туда, где открывались земли мёртвых и откуда по-прежнему бесконечной вереницей выходили духи. Мулефа собирались посадить здесь рощу, они называли это место святым и собирались беречь его — для них это будет источником радости.

— Да, вот это тайна, — сказал Фардер Корам, — и я рад, что повидал её на своём веку. Мы все боимся войти во мрак смерти. Что ни говори, а боимся. Но от мысли, что для части нас, которой суждено туда уйти, есть выход, у меня на сердце легче.

— Ты прав, Корам, — сказал Джон Фаа. — Я видел немало смертей и сам не раз отправлял других во мрак, хоть и всегда в пылу сражения. То, что из мрака мы попадём в такую прекрасную землю, будем свободны, как птицы в небе — да, это величайшая надежда, которую можно дать человеку.

— Надо поговорить об этом с Лирой, — сказал Фардер Корам, — и узнать, как это получилось и что это значит.

Мэри было очень нелегко прощаться с Атал и другими мулефа. Перед тем, как она поднялась на борт корабля, мулефа подарили ей флакончик из древесного лака с маслом колёсного дерева и самое ценное — мешочек семян.

— Они могут не вырасти в твоём мире, — сказала Атал, — но, даже если так, у тебя останется масло. Не забывай нас, Мэри.

— Никогда, — сказала Мэри, — никогда. Даже если я проживу, сколько живут ведьмы, и забуду всё остальное, я всё равно никогда не забуду тебя и доброту твоего народа, Атал.