— Балтамос, — сказал он, — я хочу найти ручей. Поблизости есть какой-нибудь ручей?

— Здесь есть источник, лежащий на полпути вниз по утесу, — ответил Балтамос, — прямо за теми деревьями.

— Спасибо, — поблагодарил Уил.

Он нашел источник и долго пил, а потом наполнил свою фляжку. Но перед тем, как он смог двигаться дальше к небольшому леску, Уилл услышал восклицание ангела и, повернувшись на звук, увидел как его очертание бросилось на другую сторону. К чему? Ангел был виден только как колебания воздуха во время движения, и Уилл мог видеть его более четко, если не смотрел прямо на него; казалось, что ангел приостановился, прислушался и с силой бросился обратно, слегка задев Уилла на скорости.

— Здесь, — сказал он, и в его голосе на этот раз не было неодобрения и сарказма.

— Варух прошел этой дорогой! И здесь есть одно из этих окон, почти невидимое.

Пойдём, Пойдём. Пойдём прямо сейчас.

Уилл с нетерпением пошел за ним, забыв о своей усталости. Окно, которое он увидел, было открыто в сумерках, сквозь него был виден пейзаж, похожий на тундру, более плоский, чем горы в Цигейзе, и более холодным, небо было сплошь затянуто облаками. Он прошел через окно, и Балтамос сразу же последовал за ним.

— Что это за мир? — спросил Уил.

— Это мир девочки. Здесь они прошли. И Варух следует прямо за ними.

— Откуда ты знаешь? Ты читаешь его мысли?

— Конечно, я читаю его мысли. Куда бы он ни пошел, мое сердце идет за ним; мы чувствуем, как единое целое, хотя нас и двое.

Уилл осмотрелся. Вокруг не было ни следа человеческой жизни; и в ту минуту, когда зашло солнце, воздух стал более холодным.

— Я не хочу спать здесь, — сказал он. — Мы останемся в Цигейзе на ночь и вернемся сюда утром. По крайней мере, здесь есть деревья, и я могу сделать костер.

И теперь я знаю, как выглядит ее мир, я смогу найти ее с помощью ножа… О, Балтамос? А ты можешь принять какую-нибудь другую форму?

— Почему я должен хотеть сделать это?

— В этом мире у всех людей есть деймоны, и если я буду расхаживать туда-сюда без него, то вызову у них подозрения. Лира вначале даже испугалась меня из-за этого.

Значит, если мы собираемся путешествовать по ее миру, ты должен изображать моего деймона и принять форму какого-нибудь животного. Может быть, птицы. Тогда ты сможешь летать.

— О, как это скучно.

— Однако, ты можешь?

— Я мог бы…

— Сделай это сейчас. Позволь мне посмотреть.

Форма ангела начала уплотняться и стремительно закружилась, образовав небольшой водоворот в воздухе, и вдруг черная птица упала из него на траву к ногам Уила.

— Садись ко мне на плечо, — сказал мальчик.

Птица так и сделала и затем сказала хорошо знакомым едким голосом ангела:

— Я буду делать это, только когда будет совершенно необходимо. Невозможно выразить, как это оскорбительно.

— Слишком плохо, — ответил Уилл. — Всякий раз, когда мы увидим людей, ты должен стать птицей. Нет смысла в возражениях и спорах. Просто сделай это.

Птица слетела с его плеча и исчезла в воздухе, и в полутьме снова появился ангел в плохом настроении. Перед тем как пойти обратно, Уилл снова посмотрел вокруг, принюхиваясь к воздуху, обозревая границы мира, в котором находилась плененная Лира.