Через несколько минут появится Ма на ярко-синем «КТМ». Она остановится на круге и снимет шлем. Вы поздороваетесь. Она предложит вам выкурить с ней одну сигарету на двоих. Давно для тебя все это началось? – спросит она. Вы кивнете, толком не зная, что означает это давно. Вы зададите ей такой же вопрос, и она поднимет брови, словно показывая вам, что уже потеряла счет времени. Вы спросите себя, на что, интересно, похож протокол Ма. Кому пришло в голову сажать цветы посреди асфальта, скажет она, указывая на погибшие растения у вас под ногами. Вы насладитесь этим мгновением, не отвлекаясь на посторонние мысли, вы будете смотреть на пожухшие цветы, пока страна вокруг вас будет преображаться, сопротивляться, отчаянно суетиться. Ма раздавит ногой окурок. Вам будет пора.

Ма будет ехать быстрее, чем Родриго, на поворотах мягко склоняясь к дороге. Теперь вам нужно будет спешить. Вы доверитесь Ма так же, как прежде доверились Родриго. Через несколько часов на горизонте начнут вырисовываться окрестности столицы.

Трое братьев наконец прибывают в Мехико, с его выцветшими многоэтажками, с его продавцами тортилий, с его проспектами, через которые перебегают, не доходя до светофора, с виднеющимися вдали небоскребами района Санта-Фе. Они едут вдоль Национального дворца, где – о чем они никогда не узнают – хранится знаменитая фреска Диего Риверы «История Мексики». Проехав чуть дальше, они паркуются у второсортной гостиницы «Бель Вьяджо», которую Серена – их кузина, она ждет их вот уже несколько дней, – назвала так потому, что Италия для нее – синоним путешествия, а еще потому, что ей нравится, как звучит слово «Вьяджо».

При встрече она обнимает и целует их, а они радуются и встрече, и поцелуям. Они не виделись двадцать лет. Она не задает им вопросов о том, как у них идут дела, семья для того и нужна, чтобы принять в тяжелую минуту, и выясняется, что в гостинице для них есть работа, немного, но им будет чем заняться и что починить, но сначала поесть, она подает рис с бобами и маленькие эмпанады, такие как дома, потому что здесь, в Мексике, готовить их не умеют. Они снова говорят о родине, выпивают, я сейчас покажу вам комнаты. Здание ветхое, вы и сами увидите, все время нужно что-то чинить. Всякие мелочи, то выключатель не работает, то кровать скрипит, то унитаз засорился. Если вы разбираетесь в мелком ремонте, это мне поможет, но вы ешьте, ешьте, а потом я покажу вам комнаты.

Ужин заканчивается, и братья потягиваются и тихо рыгают. Они, как могут, наслаждаются происходящим, но немного смущаются этой своей кузины, которая их так принимает и от которой они не знают, чего ожидать. Потом Серена ведет их на склад и предлагает примерить комбинезоны обслуживающего персонала с вышитой карминными буквами эмблемой «Бель Вьяджо». Та же эмблема и на кепках, которые она им выдает. Три кепки, по одной на человека.

В шлеме Ма отразятся эти каменные стены, эти арки и эти проспекты, нагроможденные здесь веками истории, той истории, которой – таковы были слова Льюи – мы не признаем, да мы уже сыты по горло этой твоей историей, парировал Гиг, и жизнь клуба шла дальше своим чередом. Во всем городе будет ощущаться едва сдерживаемая паника, порой вдали будут слышаться крики, выстрелы, уверял Люф. Зеваки в окнах домов будут смотреть на балет мотоциклов и машин специальных служб.