Двор был как в римском доме – со всех сторон его окружала стена. Дул теплый ночной ветер, и крупные листья какого-то дерева, склонявшегося над двором, покачивались в темноте. Я была в невероятно древнем, уютном и понятном мире. Не хватало только костра в пещере. Впрочем, на эту роль подходил телевизор, мерцавший в глубине дома. Прошла пара минут, а потом Наоми закричала:

– Саша! Иди сюда!

Когда я вошла в комнату, она сидела на кровати, по-турецки поджав ноги. На ней была маска Солнца.

– Мне как раз, – сказала она. – Какая красивая маска. Я такую уже видела. Откуда она у тебя?

И, не дожидаясь ответа, она заявила:

– Я буду в ней танцевать.

Я ждала чего-то похожего. Но все равно мне стало не по себе.

– Ты умеешь танцевать? – спросила я.

– Да. Я училась. Но потом перешла на архитектуру. Танцами не заработаешь.

– А что, архитектурой заработаешь?

– На Кубе все танцуют, а архитекторов мало. Надень-ка вторую…

Она подала мне маску Луны.

– Зачем?

– Мы станцуем… Солнце с Луной. Давай, надевай.

Мы вышли во двор и стали танцевать, прижимаясь друг к другу – голые и смеющиеся. Если тут работала инфракрасная камера кубинской госбезопасности, то ее сотрудники рисковали своим душевным здоровьем… Впрочем, что я знаю про Кубу? Может, они каждый день видят такие танцы в масках и только позевывают.

– О чем ты думаешь? – спросила Наоми.

Я рассказала.

– Вот ты глупая. Ты знаешь, сколько стоит прокормить одного работника госбезопасности? А сколько стоит аппаратура? Неужели они будут тратить такие ресурсы, чтобы подглядывать за двумя девочками? Да они, если захотят, вызовут к себе двадцать таких девочек, угостят их кокаином, и те бесплатно станцуют. Голые и в масках. В порядке обмена социалистическим опытом.

– Да, – сказала я. – Убедительно. Ты сама додумалась?

– Нет, – ответила она. – Это отчим так говорил, когда мать боялась, что власти прослушивают телефон и все записывают. Мол, кто будет слушать и анализировать? Ведь такому человеку надо платить инвалютными песо. Ему нужен домик вроде того, где мы с тобой вчера гостили. И так далее. Экономика не выдержит. Вот если кто шхунами возит кокаин и через него проходят большие деньги, тогда да. Социализм – это учет. А если кто-то болтает ртом, так на Кубе им не мешают… Это он так говорил. А потом поплыл во Флориду и утонул. И только тогда я поняла, что он сам не верил в свои слова – а просто старался при каждой возможности продемонстрировать свою лояльность… А сам готовил в это время лодку.

Наоми тихонько засмеялась. Потом она отстранилась и сказала:

– Подожди. Не хватает музыки.

Она ушла в комнату и вернулась с телефоном в руке.

– Вот, – сказала она, кладя телефон на землю. – Это будет играть по кольцу.

И тут произошло нормальное маленькое чудо.

Я услышала ту самую музыку, которая мучила меня последние несколько дней. И только теперь поняла, что это такое было. Рингтон. Видимо, какая-то мелодия, популярная в этом сезоне и локации – потому она и доносилась до меня со всех сторон в самых разных местах.

Мне не хотелось разрушать чудо, выясняя, что это такое.