Фил встретил меня в столовой. В животе похолодело, все волоски на моем теле моментально встали дыбом. Нет, я точно ненормальная… Вот как так, а?! Стоило лишь увидеть его – и мрачные мысли о том, что он может быть убийцей, сразу отошли на задний план. Черт возьми! Разве такое вообще может быть – не доверять человеку, считать его исчадием ада и все же испытывать к нему непреодолимое влечение?!

К возбуждению примешивалось странное чувство. Кажется, оно называется дежавю. Ситуация повторялась. Мы снова встретились в столовой после проведенной вместе ночи. Если все пойдет по тому же сценарию, что и в прошлый раз, сейчас меня ждет какая-нибудь чудесная новость… Например, он скажет: «Детка, все было отлично, ты просто прелесть, но теперь нам больше не стоит видеться. Так что держись подальше от меня, от Питера, от моего казино, в котором ты, кстати, больше не работаешь!».

– Ты слишком долго спишь, – сказал мне он вместо этого. – И ты пропустила учебу.

В злых веселых глазах плясали черти. Он смотрел на меня и с явным удовольствием выговаривал:

– Какого дьявола? Зачем нужны курсы, которые будущие крупье пропускают? И зачем нужны крупье, которые пропускают курсы?

Ах, вот оно что! Чего-то такого я и ожидала. Просто не думала, что он придумает настолько нелепую причину.

– Я уволена? – спросила я обреченно.

Играть в игры не было никаких сил. Пусть уж лучше сразу скажет все, как есть – если уж решил избавиться от меня, пусть избавляется.

– Даже не знаю… – в его глазах появился вчерашний особый блеск. – Думаю, как минимум, ты должна быть наказана.

Он сдвинул посуду в сторону, и она жалобно звякнула. А в следующее мгновение я уже лежала грудью на поверхности стола, придавленная сверху сильной рукой. Поза была развратной, унизительной, бесстыдной. Я могла дернуться, прошипеть «Отпусти!», но вместо этого лишь замерла, часто и тяжело дыша. Сердце колотилось как сумасшедшее, то ли от паники, то ли… Да, от паники, конечно… Он что, собирается меня отшлепать? Нет, не может быть. Я просто не так поняла… Мысль мелькнула и пропала, оставив легкий привкус сожаления. Сожаление? Бред какой-то, показалось. Ни одному нормальному человеку не нравится, когда его шлепают. И мне не нравится. Да он и не бу…

Фил рывком задрал юбку, и я сразу же представила себе, что он увидел. Ночью, в душе, я как-то не особо задумывалась, но сейчас, среди дня, в огромной светлой комнате, куда в любой момент мог кто-то войти, стоять вот так вот, с беспомощно подставленными то ли для порки, то ли для… другого наказания ягодицами, было стыдно. Невыносимо стыдно. Но, самое паршивое, это заводило.

Фила оттянул ткань трусиков и с нажимом провел большим пальцем по влажной промежности. Я вздрогнула, сдвинув плотнее ноги.

– Ты мокрая. Хорошо.

От этого хриплого голоса, от дикого коктейля из страха и предвкушения свело живот, а по телу прокатилась волна жара.

Он спустил до коленок мои трусики и… И ничего… Я напряглась в ожидании. Неизвестность сводила с ума, странным образом усиливая возбуждение.

Тишину рассек хлесткий звук, ягодицу обожгло резкой болью. Я взвизгнула и дернулась в сторону, но Фил лишь сильнее прижал меня к столу, буквально вмяв мои груди в столешницу. Еще шлепок, по второй ягодице. Еще, и еще… Удары сыпались один за другим, кожа уже не горела, пылала, боль нарастала, сменяясь покалывающим жаром, отзываясь умопомрачительно приятными спазмами в промежности. В голове мутилось, по телу расползался сладостный дурман… Я уже не пыталась вырваться, нет, я изгибалась, подставляясь под безжалостную мужскую руку и гортанно вскрикивала, когда жгучие шлепки задевали нежную влажную плоть.