– Ты распугаешь соседей, – совершенно спокойно сказал Фил.

– Надеюсь, они вызовут полицию!

– Вряд ли. А даже если и вызовут? Мы с комиссаром играем в гольф по воскресеньям. Он не станет беспокоить меня по пустякам.

Я обмякла у него на плече, готовая разрыдаться от бессилия. Он принес меня в комнату и швырнул на диван, с которым уже было связано слишком много воспоминаний, и от того, что случилось после, эти воспоминания казались еще обиднее. Теперь, когда Фил больше не сжимал меня мертвой хваткой, а стоял напротив, разглядывая, будто я булыжник на его лужайке, стало еще хуже. Я выдала последний аргумент, дурацкий, демонстрирующий мою слабость, но не смогла удержаться:

– А если Селена узнает, что ты таскаешь сюда по ночам девиц?

– Какая еще Селена? – спросил он с искренним недоумением. Действительно искренним.

– Селена Скай, твоя новая подружка.

И тут Фил улыбнулся, но эта хищная улыбка не предвещала мне ничего хорошего. Он сделал шаг навстречу.

– Так дело в этом? Дело в Селене?

– Ты о чем? – буркнула я.

– Ты устраиваешь мне сцену ревности?

– Вот еще! – я подтянула ноги повыше и отстранилась, но Фил продолжал наступать.

– Значит, мне показалось?

– Разумеется, – охотно подтвердила я. – плевать мне на Селену и остальных твоих девиц. Я просто хочу домой.

– О, запросто, – Фил улыбнулся широко. – Хотеть ты можешь чего угодно, а вот делать будешь то, что я скажу. Для начала… – Фил провел рукой по глубокому декольте алого платья, а затем рванул ткань в разные стороны. Та с треском поехала вниз, превращая роскошную вещь в лохмотья, – …избавимся от этого. И краска на твоем лице. Я, знаешь ли, не люблю покойников. Глорис была отличной девчонкой, но она мертва, и пусть все так и остается.

Теперь, без одежды и полностью в его власти, я утратила свой воинственный настрой. Постаралась отползти дальше и забиться в угол. Алая тряпка, в которую превратился наряд, осталась у Фила в руках.

– Нет, даже не думай. Тебе просто необходимо умыться.

Он снова подхватил меня на руки и потащил по полутемным коридорам. У меня не было сил сопротивляться. Даже мысль о том, что нас запросто может встретить один из его мордоворотов, а я в таком виде, уже не вызывала у меня протеста. По крайней мере, того протеста, который должна была вызывать. Спальня Фила, в которой мы тогда ночевали. Впрочем, в ней мы не задержались. Он резко распахнул дверь ванной, пустил воду в душе и совсем не бережно поставил меня под теплые струи. Волосы мигом намокли, и я поняла, что мой макияж течет по лицу. И только в этот момент я начала плакать – беззвучно, без всхлипов, просто слезы текли по щекам. Фил может даже не заметить. Пусть он не заметит! А в следующую минуту он сделал шаг вперед и оказался рядом со мной – как был, в одежде.

Фил хищно нагнулся, его рот безошибочно нашел мой и впился страстно и требовательно, словно вкладывая в этот поцелуй всю ту холодную ярость, что не смог высказать. А я ответила, не в силах противиться его напору. Прижалась к его мокрому костюму, почти задыхаясь из-за льющейся воды, и все же не разрывая поцелуя. Его разорвал Фил, чтобы спросить: