Было грязно и отвратительно. Я сама казалась себе грязной и отвратительной.

– Эй, ты в порядке? Уже час там торчишь, – стук в дверь вывел меня из оцепенения. В самом деле, час, а мне казалось совсем недолго. – Твой телефон разрывается.

Телефон? Кому пришло в голову мне сейчас звонить? Хотя, что это я. Сразу понятно, кому. Фил.

Я задержалась с отчетом, и теперь он, наверняка, нервничает. Я выключила воду, наскоро протерла полотенцем волосы и, накинув халат на мокрое тело, выскочила из ванной. Как бы мне ни было паршиво, а ссориться с Филом точно не стоило.

Так и есть. На телефоне – семнадцать пропущенных.

Этого хватит на семнадцать смертных приговоров. Нужно было срочно позвонить в ответ, но пальцы дрожали, и я никак не могла разблокировать экран.

Не успела… Следующий звонок раздался уже в дверь. Мелкая тут же открыла. Кажется, осторожность – вовсе не ее конек. На пороге стоял тот самый мордоворот, что уже возил меня к Филу. Он окинул меня взглядом: из одежды на мне только халат да пушистые тапочки, которые я успела нацепить на ноги.

– Ты едешь со мной, – тоном, не предполагающим возражений, сказал он.

– Хорошо, погоди, я сейчас оденусь.

– Черта с два, – прорычал громила, – Фил сказал не ждать, везти сразу.

Мелкая, бледная как смерть, появилась в дверном проеме.

– Мэг, у нас проблемы? Может, мне вызвать полицию?

«У нас», надо же. Не «у тебя». Моя сестренка! У меня слезы были готовы выступить на глазах.

– Нет, все нормально, – как можно спокойнее сказала я. – Позвони соседке, пусть придет переночевать. Я буду поздно.

Мелкая Энн окинула меня тревожным взглядом, но вопросов задавать не стала. А громила сгреб меня в охапку, выволок за порог и вдруг неожиданно обернулся и сказал мелкой Энн:

– Все будет хорошо, вам не о чем беспокоиться, мисс.

Ух, вот этого я от него точно не ожидала.

Я узнала дорогу, мы уже ездили по ней в загородный дом Фила с фальшивыми белыми заборчиками. За время пути мне удалось немного успокоиться и даже, глядя в зеркальце, пригладить волосы. Глупость какая, можно подумать, от приглаженных волос хоть что-то зависит.

Мы зашли в домик. Громила проводил меня к той самой двери, и я переступила порог. Фил был там, но теперь не сидел, развалившись вальяжно на диване, а мерил гостиную шагами. Его глаза метали молнии. Кажется, я впервые видела кое-что совершенно необычное: Фила в ярости.

Я остановилась у порога, не понимая, что его разозлило.

– А… что случилось? – пролепетала я.

Такой Фил был страшен. Сейчас я предпочла бы оказаться на крыше с убийцей, а не здесь, в этой обманчиво уютной комнате с камином. Везет мне на милых и симпатичных во всех отношениях парней, что ни говори.

– Что случилось?! Ты спрашиваешь?! – он взревел. – Мои люди потеряли тебя из виду! Ты не отвечала на звонки! Хорошо, Рич сунулся к тебе домой – наудачу. Где, черт возьми, все это время был твой телефон?!

– В сумке. На беззвучном режиме. А я была в душе. Или душ для меня слишком большая роскошь?

Я точно знала, что с Филом не следует так говорить. Особенно с Филом в ярости. Особенно если он прав. Но мне было уже все равно. Слишком много всего произошло сегодня. И вчера. И позавчера. Да вся моя жизнь с некоторых пор сплошное черт знает что.