– Ну, ступайте к ним, мы сейчас, – ответил, как мог благодушно. Ушли, обернулся к Светлане. – Я скоро…

– Можешь не спешить, – зло усмехнулась. – Я с тобой… навсегда.

Взяла из подставки факел, зажгла от лучины. Ладно, меч на плечо и вперёд. В воротах нагнулся за историческим дрыном Ждана, так и валялся бы, да пригодился. На полянке у палисада навалили изрядную кучу дров. Поодаль толпой стоят люди – мужики, женщины, дети…

Вышел к народу. Приблизилась Милена, согнулась в поклоне, врезал дрыном по спине, бабка упала ничком. Скомандовал. – Привязать.

Радок и Ждан бросились исполнять, Остромысл принялся подкладывать в кучу дров солому, его помощник поливает маслом. Хватаю ведьму за волосы, поволок по снегу, заверещала. Замечательно – без её партии шоу выйдет неполным. Приподняв за жердь, кидаю на костёр, дурная ассоциация… не глядя протягиваю руку, Света подала факел. Поднимаю огонь над собой, вглядываюсь в расширенные ужасом и любопытством глаза – мужские, женские, детские…

– Благодарю за дрова! Благодарю за ведьму! Свет вашего костра да рассеет мрак! – метнул факел. Огонь побежал по соломе, набираясь уверенности, наливается яростью. Ведьма визжит, воет долго и страшно. Пламя гудит, рвётся к равнодушным звёздам во тьму небес. Наконец, замолкает, трещит костёр и ни звука больше, люди не отрываются от огня. Зарево слабеет, сжимается, лица скрывает тень. Но меня-то у костра им должно быть видно хорошо.

– Вас не гонят, думайте до утра. Решите, когда мы уйдём карать Обвальный! Сейчас идите отдыхать.

Толпа молчала. По одному, по два стали отделяться фигуры, двинулись к воротам. Мы стояли у костра, пока все не вернулись в посёлок.

* * *

Света чуть слышно сказала. – Пойдём отсюда, я замёрзла.

Все разошлись, мы шли последние по пустым улочкам. Держались за руки, смотрели на звёзды, молчали. Гуляли просто, остановились у избушки бабушки Листвяны.

– Зайдём? – спросила Света.

– А бабушка? – я поддержал игру.

– Она сегодня с дедом в избе Совета, – скромно потупилась девушка. Привлёк её, чмокнул в румяную щёчку. Жарко шепчу. – Конечно, да!

– Только здесь не начинай! Это ж деревня! – В притворном ужасе попыталась она отшатнуться. Подхватываю на руки и по двери ногой – мне очень некогда! Осторожно укладываю девочку на шкуры, шепчет страстно. – Дверь-то прикрой! Дует!

– Всё, что прикажет моя королева! – Метнулся волчком и сразу вернулся.

– Тогда приказываю всё! И сразу! И всегда! – Смеётся Света.

– Угу, и можно без хлеба, – как бес тянет меня за язык напоследок – слова и мысли сгорели… в страсти.

«Собирайтесь, дети, в школу, петушок пропел давно», – приснилось, как бабушка будила меня давным-давно в другом мире.

– Вот ведь разоспались!

Первая мысль – ласковый голос Листвяны мне не снится. Вторая – сжечь ведьму. Светка во сне зарывается в шкуры, собирает на себе. Сжечь обеих! Разлепил глаза, Листвяна отвернулась к столу, стучит посудой. Спохватился, дёрнулся за штанами. Натянул торопливо, потратив остатки энергии, сел, обхватив себя за бока, уставился на босые ступни. Мозги будто под ватным одеялом, в голове тяжёлая, сладкая хмарь.