Именно такие чувства вызвала у Артура эта девица. Настя…

Ей совсем не идет это имя. Слишком милое и… и беззащитное. Она и была такой в ту ночь, когда подплыла со своей «макарониной» для плавания.

Тагаев подошел к окну. Перед ним лежал город, расколотый на две части искрящейся рекой. Красивый город, но мелковатый. Из лондонского офиса открываются совсем другие виды. Как только будут закончены процедуры ввода в наследство, он уедет отсюда и забудет эту девицу, как самый бредовый кошмар.

Он хотел ее найти. Как только в себя пришел после атипичной пневмонии — развилась мгновенно, очаги поражения обширные, с двух сторон. И что странно, Артур не мерз так отчаянно, как она.

Вода была теплой, камни тоже не успели остыть. Воздух и песок холодноваты, да, все-таки начало июня, а не август. Но Тагаев точно не стучал зубами и не трясся как в лихорадке. А она мерзла, и ему так хотелось ее согреть…

Нет. Ему просто ее хотелось.

Потом было очень горячо. У Артура и сейчас полыхнуло в груди, волной отдаваясь в пах. Ну почему, почему ему все время кажется, что это не та девушка?

Она сама его нашла. Она тоже болела, еще не оправилась окончательно, голос хрипел. Сказала, хронический ларингит.

Он как услышал, что она нашлась, готов был сам за ней идти, в чем был. Пешком. А был в трусах и все. Похер.

Еле дождался, попросил, чтобы все отвалили, дали им поговорить. Она вошла в палату, и сразу этими духами дешманскими пахну́ло. Той ночью от нее совсем по-другому пахло.

— Привет, я Настя, — она растянула губы в улыбке, а ему почудился хищный оскал.

— Привет, — Артур сделал вид, что не заметил протянутую руку. Отошел к окну, вот как сейчас, и присел на подоконник. — Рад вас видеть.

— Да брось, — она улыбнулась еще шире, — когда я тебя на себе тянула, ты меня на «вы» не называл. К чему этот выпендреж?

Он примеривался, представлял ее в темноте… Вроде да, вроде похоже. А лицо не рассмотреть было.

— Распусти волосы, — сказал тоже хрипло.

Она стянула резинку с хвоста, волосы легли на плечи. Как будто такая же длина. Запустить в них руку? Чуть не стошнило только от одной мысли.

— Это точно была ты? — не удержался, она лишь плечами пожала. — Как ты меня называла?

— Тебя утопленник интересует? Или нудист?

— Кто твой бывший парень?

— Боксер.

Девица отвечала с насмешливым видом, и Артур все больше чувствовал себя идиотом. Потому что ему и спрашивать особо не о чем было. Что он о ней знал? Ничего. Почти ничего.

А ей надоело. Подошла, запустила руки под футболку и разве что не легла на Тагаева.

— Так проверь. Вспомнишь сразу, если забыл. Или как трахал меня на камнях тоже забыл?

Сдавил запястья, оттолкнул от себя.

— Еще раз притронешься, руки оторву, ясно? А потом сядешь. За клевету.

— Ты меня не пугай, — отошла на шаг, — я, если что, все подробности прессе расскажу.

Но испугалась, видно было, что испугалась. И правильно. Дальше уже его адвокаты разговаривали.

Девка денег запросила в плюс к благодарности за спасение. Тагаев потом лично встретился с владельцем того корыта, где Настя официанткой работала. И с сотрудниками его безопасники поговорили.