Сакут подошел к столу, склонившись над картой, коротко сказал:

— Хорошо. Начнем отсюда.

Его сухой длинный палец ткнулся в Веселые Ключи.

Теперь предстояло обсудить план операции, и фон Вейдель, знавший местность лучше других, охарактеризовал намеченный партизанский район как труднодоступный. Операция по уничтожению сел вокруг него явится серьезным ударом по партизанам в этом районе и вынудит их в конце концов или выйти на открытые степные места, или перебазироваться в другой район. Тут же по предложению фон Вейделя был вызван бургомистр города. От него намеревались узнать новые подробности о местности, так как операцию нужно было провести как можно незаметнее. Но все вскоре убедились, что бургомистр смертельно пьян и лишь в силу привычки не валится с ног. Добиться от него чего-либо разумного так и не смогли.

Впившись в бургомистра взглядом, Сакут сказал:

— Послушайте, Кирилин. Вы, как уроженец этих мест, пойдете вместе с первой экспедицией. И знайте, что у меня неограниченные полномочия. Если вы не перестанете пить…

Выслушав переводчика, Кирилин икнул и, глядя перед собой, довольно внятно пробормотал:

— Я пойду, куда угодно, хоть черту на рога. И передай этому болвану, что мне все равно, пусть не пугает. Плевал я на этого вылощенного осла и на его речения… Ясно? Так и скажи.

Молоденький лейтенант-переводчик, беспомощно забегал взглядом по сторонам, а у фон Вейделя изумленно надулись щеки — он неплохо понимал по-русски. Фон Вейдель выразительно посмотрел на переводчика, но тот под требовательным взглядом эсэсовца перевел ответ бургомистра дословно. В наступившей вслед за этим тишине Сакут неожиданно рассмеялся: ему определенно начинал нравиться этот представитель «Самоуправляющейся России».

— Заприте мерзавца, пока не проспится, — приказал он. — А то его где-нибудь пристукнут. Рвотного двойную порцию…

Участь Веселых Ключей была решена.

Виктор вернулся на стоянку отряда в конце мая. Горнов выслушал его внимательно, вникая в каждую подробность. Но, рассказывая, Виктор заметил, что Петр Андреевич встревожен. Юноша знал, что свое дело он выполнил неплохо. На несколько десятков километров в селах кругом Веселых Ключей были теперь свои глаза и уши. Невидимые, хорошо замаскированные связи соединили большие села и деревни с Веселыми Ключами и с городом. Значит, дело в другом. Так оно и оказалось. Выслушав Виктора и кое-что записав, Горнов спросил:

— Как, Виктор, в городе охота побывать?

— Спрашиваете…

— Что-то неладное случилось там, третью неделю нет связных. Самому бы идти нужно — послезавтра встреча с представителями других отрядов. Дело важное, будет решаться вопрос о согласованных действиях… Придется остаться. А ты город знаешь. Запомни хорошенько, что я скажу, и пойдешь.

Сквозь еще слабо оперившиеся зеленью ветви раскоряченного клена с раздвоенным стволом, в глаза Горнову брызнул солнечный луч. Жмурясь, Петр Андреевич отвернулся в сторону.

— Весна… Сейчас бы сдавали экзамены за десятый…

Горнов впервые вдруг сильно почувствовал, как устал он за последние дни…

На следующий день Виктор с наступлением темноты вышел на дорогу между городом и Веселыми Ключами. Ничто вокруг не напоминало о войне, звездным шатром висло над землей безоблачное небо. Редкие березы вдоль шляха издали — словно девушки вечером, надевшие белые платья. От весенних запахов, казалось, тяжелел воздух; слышались шорохи ночи и тихие голоса птиц.