Шелестов сохранял невозмутимость. Остановился, посмотрел на часы — словно прибыл сюда для встречи. Медленно обернулся, давая преследователям возможность спрятаться. Молодцы, спрятались.
Он неспешно направился к скособоченному строению — то ли складу, то ли заброшенному цеху. Завернул за угол и снова припустил, спотыкаясь о горы мусора. Здесь не было ни одной живой души. Чернел входной проем, дверь снесена — догнивала неподалеку. Он нырнул в здание, испытывая резонные сомнения в своих действиях. В лучшие времена здесь был склад. Пустое пространство с бетонным полом, кирпичные колонны, переломанные стеллажи и антресоли, в стороне валялись ржавые бочки, за ними в полу пролегал глубокий желоб полуметровой ширины. Он двинул туда на цыпочках, распластался внутри желоба, выхватил пистолет.
Стрелять на поражение не стоило — они нужны живыми. Пристрелить этих гавриков можно было и не таким причудливым способом. Максим затаил дыхание, сжал рукоятку.
Повисла тишина. Где-то далеко тявкала собака. Потом что-то скрипнуло, но вроде не там, где вход. Потом еще один звук — в противоположной стороне. Упал камешек — поди пойми, откуда его бросили! Дураками его преследователи точно не были. Поняли, что их водили за нос и теперь пытались исправить ошибку. Про остальных членов группы они могли и не знать.
Шелестов выжидал, обратился в напряженный слух. В проем никто не лез. В здании имелись окна, злоумышленники могли воспользоваться ими. Ожидание становилось невыносимым. Отказались, решили ретироваться? Но нет, здесь кто-то был, он слышал шорох. Максим приподнялся, держа пистолет наготове. В сумрачном пространстве что-то перемещалось. Это был человек, согнувшийся в три погибели. Он крался с дальнего конца строения. В руке пистолет, поза хищная, ноздри бесшумно раздувались. Он двигался почти бесшумно, неторопливо. Точно не уверены, что он здесь. Второго не было, но онемевшая кожа на макушке уверяла, что он никуда не делся. Чего надо-то, мужики?
Первый приближался боком. Жилистый, высокий, черные усики под носом. Вот он вышел на пустое пространство, осмотрел груду бочек, вытянул шею, чтобы убедиться, что за ними никого нет. Желоб, укрывший майора, оказался кстати. Субъект завис в пяти метрах. Теперь он повернулся спиной, словно принюхивался, и не видел, как за его спиной вырастает фигура. Первыми пришли в движение ноги, развернулись, стали приподниматься. Максим уперся в стенку желоба хребтом, пятками коснулся перевернутой бочки, примерился. Уж больно соблазнительно она лежала! Он отставил ноги, потом опять подал вперед, с силой оттолкнул бочку…
Субъект резко обернулся, выбросил руку с пистолетом. Но в кого стрелять? На него катилась бочка, как раз это он рассчитывал увидеть в последнюю очередь! Мужик не успел отпрыгнуть, его сбило с ног, запрыгал по бетону пистолет. Он чувствительно ударился головой, потерял ориентацию.
Максим прыжком вскочил на ноги. Хрустели сухожилия, ныли суставы — как давно он не практиковал подобные упражнения! Выстрел! Словно граната взорвалась в замкнутом пространстве. В оконном проеме слева вырисовывался силуэт — в окно полез, тварь! Пуля опалила висок, он полетел куда-то в сторону, отбивая кости, закатился за подвернувшуюся бочку. Пули били по этой бочке, но не дырявили ее — оружие злоумышленника было слабым.