А сейчас, походу, еще сильнее.

Перевожу взгляд на судью, который приподнимает одну бровь в немом изумлении, и уверено произношу:

– Ваша честь, разрешите?

Ульяна

У меня в глазах стоят слезы, но я все равно не отвожу взгляда от Кости. Красивый, уверенный в себе, как обычно, серьезный и слишком напряженный – кто бы знал, как я по нему соскучилась. Что-то плаксивой слишком стала в последнее время, но это и понятно в моем состоянии.

Я устала. Сильно. Да и беременность не из легких, еще постоянные стрессы добивают. Теперь вот и Костя пришел, чтобы добить меня окончательно.

Надо же, а я, как дурочка, просто рада его видеть. Еще и скучаю, как оказывается.

– Константин Игоревич, вы что здесь делаете? – строгий голос судьи выводит меня из какого-то состояния то ли эйфории, то ли моих фантазий, и я перевожу взгляд на мужчину.

– Я по делу, – Костя серьезен и прямолинеен. В общем, как обычно он умеет. – Разрешите обратиться?

– Обращайтесь, – судья пожимает плечами в ответ. – Но если ничего существенного, то не обессудьте. Будете оштрафованы за неуважение к суду.

– Дело в том, что меня не уведомили о предстоящем судебном заседании, – боковым зрением наблюдаю, как Костя движется вперед, а судья при этом приподнимает обе брови вверх, выражая неподдельное изумление.

– В смысле?

– Протестую, ваша честь! – Крутой-старший вскакивает со своего места, но судья на него не реагирует.

– Протест отклонен! – стучит молоточком по деревянной подставке, и снова обращает свой взор на Костю. – Поясните суду, что вы имеете в виду, Константин Игоревич.

Мы с адвокатом переглядываемся, пока Костя направляется к столу судьи, при этом я задаю немой вопрос “что происходит?”, а адвокат лишь пожимает плечами в ответ “я бы и сам хотел узнать, что же здесь происходит”.

Если честно, то я в растерянности. Костю не уведомили – неужели отец ему ничего не сообщил? Да и не мог он не знать – до недавнего времени именно мой бывший (хотя тут у меня большие сомнения) возлюбленный был адвокатом моего нынешнего врага.

Тогда в чем дело? Неужели он не может обойтись без своих фокусов?

И так на душе паскудно от происходящего, еще и сейчас Костя добивает своими загадками.

– Не знаю, сообщили вам, ваша честь, или нет, но… – Крутой-младший намерено делает паузу, на пару секунд поворачивает голову в мою сторону и… улыбается.

Я даже не успеваю среагировать, как лицо мужчины становится снова серьезным, и он резко отворачивается.

– Но? – судья прерывает небольшую, но все же молчаливую паузу, приподнимая одну бровь вверх.

– Я буду представлять интересы Спасской Ульяны Викторовны, – выдает Костя на одном дыхании, а у всех, включая меня, походу, пропадает дар речи.

Резко. И безвозвратно.

Да и куча вздохов и стонов слышится со стороны зала.

Он сейчас шутит? Или издевается над всеми?

– Что? – удивляется судья, хотя я и сама сейчас дико удивлена, если не сказать похлеще.

– Чего? – орет мой оппонент, вскакивая с места.

– Я протестую, ваша честь! – тоже подрывается со стула Крутой-старший, но судья, как и в прошлый раз, лишь бьет молоточком по деревянной подставке: