– Ты уверен? – спросил мужчина на стуле.

Боярин порывисто кивнул.

– В том нет никаких сомнений, княже. Или он захватил этот меч в бою… или он и есть князь руссов…

Названный князем сжал кулаки.

– Проклятое семя, – выругался он и порывисто вскочил, – я знавал князя руссов! Это Вадим Старый, не так ли?

– И я знавал его, княже, – подтвердил боярин, – но этот тоже зовется Вадимом…

– Ты что мне голову морочишь, боярин? Так тот он или не тот?

– Это не Вадим Старый, – глядя прямо в глаза князю, ответствовал Жирослав.

– Сын?

– Меч Старого может быть только у князя…

– Или он убил Старого?

Боярин чуть передернул плечами. Князь порывисто вскочил с места.

– Кто бы он ни был… это неспроста. Он догадывается?

– Думаю, что нет, княже. Я оставил их под присмотром.

– А кто с ним, второй?

– Тоже говорит, что дружинник новгородский…

– Имя?

– Валуй.

– Валуй, хм… хм… Валуй… Валуй, – силился припомнить князь, – не помню…

– Радей бы опознал обоих, – вставил боярин.

– Забудь! – вскрикнул князь. – нет Радея, и нет отца… и никого нет! Я теперь князь над Новгородом.

Жирослав склонил голову в поклоне, – мол, а кто спорит?

Князь подскочил к боярину и схватил его за локоть.

– Жирослав, я хочу, чтобы они были здесь, – он топнул ногой об пол, – здесь, в моем порубе!

– Как велишь…

– Велю! – рыкнул князь. – сейчас же велю вое-воде Тилею взять верных людей и отправиться с тобой в Раховку.

Он наконец выпустил локоть боярина и отошел на пару шагов.

– И смотри, боярин, чтобы ни один волосок не упал с его головы! Он нужен мне живым.

Жирослав молча поклонился.

– Иди, – милостиво отпустил его князь, – но помни, он нужен мне живым!

Вадим вздрогнул и моментально проснулся. Дернув головой несколько раз, сумел сбросить дерюгу. Светать еще не начинало. Костер вблизи потрескивал, иногда выплевывая пучки искр. Огоньки взлетали в круговороте и гасли в темноте.

Рядом безмятежно похрапывал Валуй. Бывший десятник глубоко вдохнул морозный воздух и вновь нырнул под покрывало.

В остальном ночь прошла спокойно…

Утро выдалось облачным, хмурым, неласковым. За ночь снег укутал землю в толстый пушистый саван.

«Самозванцы» проснулись одновременно от увесистых толчков по телеге. Кто-то пинками и с руганью проверял надежность креплений колес.

– Говорил я воеводе, надо было сразу в сани впрягать, – раздался голос проверяющего.

– Да ладно тебе, Хот, причитать, и так доедем, – ответил ему другой дружинник.

– Ну что тут у вас? – спросил подошедший вое-вода.

– Все в порядке, – ответствовал Хот, последний раз пнув по колесу.

– Добро. Седлайте!

Лагерь мгновенно ожил, заржали лошади… Высунув головы, Вадим с Валуем лицезрели скорые сборы своих конвоиров. Воины на ходу поправляли снаряжение, оглядывали друг дружку – все ли в порядке. Кормить пленников не стали, а сами они пропустили момент, завтракали ли сами дружинники. Впрочем, какое это имело значение?

Через несколько минут отряд был в седлах и готов к дальнейшему движению.

– Трогай! – взмахнув рукой, скомандовал воевода.

И тут же возничий, хлестнув вожжами по крупу коняги, изрек привычное:

– Пшел.

Телега, проминая колесами выпавший снег, не-охотно покатилась вперед.