— Насилия здесь меньше, — сказала она. — И оно не такое жестокое.

— Будет больше, — мрачно сказал он. — Не хочется признавать, но это так. Скоро грань между большим городом и глубинкой совсем сотрется. Мальмё, к примеру, полно организованной преступности. Открытые границы, паромы — для них слаще меда. У нас есть полицейский, он раньше работал в Стокгольме и сбежал оттуда. Сведберг. Он там не выдержал. На днях он, правда, сказал, что подумывает, не вернуться ли назад.

— И все-таки здесь спокойно, — задумчиво произнесла она. — Нет, это не Стокгольм.

Они вышли из «Континенталя». Валландер оставил машину рядом, на Стикгатан.

— А разве здесь можно парковаться? — спросила она.

— Нет, — ответил он с улыбкой. — Но если мне лепят штраф, я его плачу. Как правило. А может, стоит не платить и дождаться приговора.

Они вернулись в управление полиции.

— Я собирался как-нибудь пригласить тебя поужинать, — сказал он. — Могу показать тебе окрестности.

— С удовольствием.

— Ты часто ездишь домой?

— Раз в две недели.

— А муж приезжает? Дети?

— Муж — когда может. А дети — когда захотят.

Я люблю тебя, подумал вдруг Курт.

Увижу сегодня Мону и скажу, что полюбил другую женщину.

Они расстались в приемной.

— Я заброшу тебе в понедельник отчет по следствию, — сказал Валландер. — У нас появились кое-какие зацепки.

— Собираетесь кого-то задержать?

— Нет. Пока нет.

Она кивнула:

— В понедельник лучше бы с утра, до десяти. Позже у меня пойдут сплошные продления сроков содержания и судебные документы.

Договорились на девять.

Она ушла по коридору, а он долго смотрел ей вслед.

Вернувшись в кабинет, он ликовал. Аннет Бролин, мысленно произнес он. Чего только не случается в мире, где, как утверждают, случиться может все.

Остаток дня он читал протоколы допросов, которые до этого успел только пролистать. Пришли окончательные результаты вскрытия. Его опять передернуло от чудовищной жестокости по отношению к двум беспомощным старикам. Он прочитал рапорты о беседах с дочерьми и результаты массового опроса в Ленарпе.

Никаких противоречий он не обнаружил. Все данные дополняли и уточняли друг друга.

Никто даже не догадывался о двойной жизни простого фермера. Во время войны, в 1943 году, его привлекали к суду за драку, но оправдали. Кто-то раскопал даже копию судебного дела, и Валландер внимательно его прочитал, но никаких особых мотивов для мести не обнаружил. Скорее всего, речь шла об обычной ссоре, перешедшей в рукоприкладство. Дело было в деревне под названием Эрикслунд.

В полчетвертого Эбба принесла вычищенный костюм.

— Ты ангел, — сказал Валландер.

— Надеюсь, проведешь приятный вечер, — сказала она с улыбкой.

Он вдруг почувствовал, что к горлу подступил комок. Эбба сказала это совершенно искренне.

До пяти часов он заполнил лотерейный купон, записался на техосмотр и продумал тактику завтрашних разговоров. Потом написал самому себе памятку, чтобы не забыть подготовить пресс-релиз до приезда Бьёрка.

В три минуты шестого в двери появилась физиономия Тумаса Неслунда.

— Ты еще здесь? — спросил он. — А я думал, ты уже ушел.

— Почему ты так решил? — спросил Курт.