Вера в магическую силу слова существовала всегда, поэтому такими действенными считались различные заклинания, заговоры, шептания. Люди верили и верят до сих пор, что слова, произнесенные в определенном порядке, человеком, обладающим силой и тайными знаниями, могут оказать влияние на саму судьбу.

«Иду я по чистому полю, навстречу бегут семь духов с полудухами, все черные, все злые, все нелюдимые. Идите вы, духи с полудухами, к лихим людям, держите их на привязи, чтоб я от них был цел и невредим во пути и дороге, во дому и лесу, в чужих и родных, во земле и на воде, во обеде и на пиру, в свадьбе и на беде. Мой заговор долог, мои слова крепки. Кто мое слово испровержет, ино быть во всем наиново, по-худу, по-недобру, как вопреди сказано».

«Александр Третий твердо знал, что Его мамка любит мамуровую пастилу, и специально заказывал ее на фабрике Блигкена и Родинсона.

Эта нянька всегда старалась говорить на „вы“, но скоро съезжала на „ты“. У нее с Ним были свои „секреты“, и для них они усаживались на красный диван, разговаривали шепотом и иногда явно переругивались. Подслушиватели уверяли, что она Его упрекала за усердие к вину, а Он парировал: „Не твое дело“. А она спрашивала: „А чье же?“ В конце концов старуха, сжав губы, решительно и властно вставала, уходила в дальние комнаты и возвращалась оттуда со стаканом воды в руках. На дне стакана лежал уголек.

Александр начинал махать руками и кричать лакею:

– Скорей давай мохнатое полотенце, а то она Мне новый сюртук испортит.

– Новый сошьешь, – сердито отвечала мамка и, набрав в рот воды, брызгала Ему в лицо и, пробормотав какую-то таинственную молитву, говорила:

– Теперь Тебя ничто не возьмет: ни пуля, ни кинжал, ни злой глаз».

Сестры милосердия появились в России во время Крымской войны 1853–1856 годов. Тогда эта инициатива Великой княгини Елены Павловны встретила сопротивление военных, поскольку считалось, что присутствие женщин на войне неуместно, опасно и бесполезно. Но очень скоро мнение и военных, и общественности переменилось, все осознали, как много добра делают эти скромные и благородные подвижницы. Становясь сестрами милосердия, женщины отрекались от личной жизни, от забот о своем благе и комфорте. Они шли туда, где требовалась их помощь, невзирая на опасности войны, на возможность заражения и гибели.

«В декабре 1854 года первое отделение, в числе 34 сестер, уже начало работу в симферопольских госпиталях. За ними последовало еще несколько отделений – всего 127 самоотверженных женщин и среди них множество интеллигентных, представительниц старинных дворянских родов…

Они перевернули госпитали, по выражению Пирогова, „вверх дном“; ввели порядок и чистоту; они заботятся о пищи и питии, раздают чай и вино, чего нельзя было поручить служителям, наблюдают за служителями, за смотрителями, даже за врачами. Они ободряют страдальцев своим добрым участием и ласковым обращением, утешают, пишут письма их родным, извещают последних о смерти воинов, заботятся и об их христианском погребении.