– Вы очень вовремя со своим подарком, – сказала Татьяна, улыбаясь больше своим мыслям, чем старику Карлу Фаберже, а тот, в свою очередь, прожив уже долгую и насыщенную жизнь, глядя на горящие глаза этой красивой девушки, подумал: «Татьяна влюбилась, это прекрасно, молодые девушки должны любить, в молодых девушек должны влюбляться».

– Только пусть это будет наш с вами секрет, – сказала она, сразу огораживая себя от лишних вопросов маман, если она узнает про цветок.

– Конечно, – улыбнулся Карл, еще больше восхищаясь великой княжной. Ему даже пришла залихватская мысль, что если бы он был чуточку моложе, то непременно бы влюбился в необыкновенную девушку. Хорошо хоть художник внутри не стареет, и сейчас именно он, тот самый художник, любовался ею. – Это будет наша тайна, – доверительно сказал он, протягивая подарок.

Он почти угадал, этот великий повелитель камней и металлов, все его цветы будут блистать в музеях и резиденциях королей. Анютины глазки с открывающимся механизмом и фотографиями царской семьи хранятся в музее Кремля. Знаменитый одуванчик, словно только что сорванный с поля и покрытый пухом настоящего цветка, которому, к слову, уже более ста лет, с вкрапленными бриллиантами вместо капель росы, – в Оружейной палате. 26 необыкновенных работ будут с гордостью показывать гостям обитатели Букингемского дворца, и лишь о веточке лаванды никто никогда не узнает, ну, почти никто, потому как это был единственный цветок, на котором красовался камень с Ведьминой горы.

Клим узнал её сразу, девочку из сладких грез Юрки «Космоса», тот посвящал ей стихи и рисовал талантливые портреты.

Нет, Юрка не был болтуном и не трепал друзьям про свою школьную любовь, но Клим знал. Совершенно случайно, видимо, под нахлынувшими эмоциями «Космос» рассказал другу про любовь.

– Понимаешь, – наряжаясь у зеркала, рассуждал Юрка, – сегодня дискотека в школе, и она сама подошла ко мне и спросила, приду я или нет, представляешь, сама. Я даже не предполагал, что она меня замечает. Как думаешь, это знак? Возможно, я приглашу её на танец, а потом дам почитать свои стихи, которые я посвятил ей, и она все поймет.

Юрка светился как начищенный самовар, но Клим, глядя на талантливые рисунки друга и читая его стихи, полные любви, очень в этом сомневался. В отличие от своих друзей у Клима было все прекрасно не только с точными науками и знаниями – он был превосходным логиком. Его рассуждения не раз приводили к правильному прогнозу событий, сам же он называл это чуйкой. И вот сейчас она просто кричала, что друга надо спасать.

– Космос, а ты не рассматривал вариант, что твоя староста просто составляла списки, кто будет, ну, например, чтоб рассчитать, сколько «Чокопая» покупать к чаю? – пытался корректно вернуть друга на землю Клим.

Тот немного потух, вытащил из-под матраса тетрадь и ровным голосом зачитал: