Разумеется, при таком настрое и арсенале все рано или поздно дозрели до танцев. Сначала попытались устроить кадриль прямо в коридоре, а потом приняли решение одеться и выбраться на морозную улицу. Мы с Маритой спешили за первопроходцами, на бегу застегивая теплые накидки.

Снега выпало уже много, и он лишь добавил нашим глупым пляскам зрелищности. Ребята дружно пели, а все плясали как умели – это вам не университетский бал, здесь все по-настоящему, включая безудержную радость. А ведь мне тоже впервые приходилось так скакать – два шага влево, два шага вправо, хлопок. Но мне нравилась сама возможность это испытать. И глупые частушки с пошлым подтекстом вызывали смех: их зверолюды тянули по очереди – кто какую вспомнит. А хоровод оказался очень странным и забавным танцем, когда все берутся за руки и идут по кругу, напевая или просто подвывая, если не знаешь слов, предложенный мотив. Кто же, интересно, по доброй воле родился бы в княжеской семье, зная, что некоторые люди праздники справляют именно таким образом?

Вспомнила о драконах и обернулась к ним. Оба стояли поодаль, не присоединяясь к полному безумию. Странно, а ведь в комнате мне казалось, что им тоже все нравится. Но теперь уже стало слишком? Неужели даже настойка не справилась с их благородным происхождением? Мое-то вон на раз уничтожила! Я все-таки побежала к ним, ощущая себя за что-то виноватой.

– Вам скучно? – спросила прямо.

– Нет, – ответил Майер. – Просто холодно. Не выносим морозы. Если бы не дела, то драконы зимой вообще бы из замков не выходили. Иди, Айса, веселись. Я все жду, неужели дойдет до того, что девицы начнут задирать юбки? А если им еще бочонок добавить?

Они оба были одеты в зимние плащи, но, видимо, все равно ощущали себя неуютно. Но следовало уточнить:

– О, я слышала про вашу нелюбовь к зимней стуже. Холод же не опасен для драконьего здоровья?

– Не опасен, – улыбнулся Элвин. – Просто мы терпеть не можем это покалывание на коже – ощущение уязвимости своего тела. От такого противного чувства хочется плюнуть на все, обратиться, чтобы никогда больше этого не испытывать. И на этом все наши претензии к зимам.

Майер подмигнул другу:

– Заметил, как Айса о тебе беспокоится?

Элвин ответил, глядя на меня:

– Она сейчас беспокоится только о том, как бы мы своими хмурыми рожами не испортили всем веселье. И лучше бы нам или со всеми скакать, или уйти в комнату. Но мы останемся, княжна, потому что я присоединяюсь к вопросу Майера про юбки. Не уйдем, пока самолично не удостоверимся.

Я усмехнулась. А Майер нервно потер руки и сообщил:

– Ладно, я все-таки поскачу с ними немного, а то Марита такая миленькая, что ее могут до смерти затискать! Нас с тобой потом Хинанда обоих живьем сожрет, что не уберегли.

Это уже был значимый шаг, я благодарно ему улыбнулась за поддержку общего праздничного настроения. И позвала Элвина:

– И вы идите, милорд! Понимаю, что на морозе вам не хочется ничего делать, но поверьте – от плясок и прыжков мороз щиплет кожу совсем иначе!

– Приглашаешь меня на танец, княжна? Очень мило, но откажусь.