— Понс, — услышал он ее сладчайший голос.

Собрав все силы он медленно поднял на нее глаза. Он с трудом различал черты ее лица. Перед ним была… ее грудь.

— Как ты себя чувствуешь, Понс? — спросила она, и он готов был перед ней растаять.

— Прекрасно, — ответил он, через силу выдавив из себя слова и по-прежнему не отрывая взгляда от ее грудей.

— Посмотри мне в глаза, Понс, — услышал он.

И он поднял голову. Ее лицо. Он весь погрузился в эти божественные глаза.

Когда он плавал в этих бездонных глазах, она сказала;

— Не останавливайся, продолжай писать свою работу.

Потом сделала паузу, а он кивнул головой. Ее голос был таким теплым и тихим… мягким и тихим…

— Я хочу, чтобы ты написал хорошую работу. — Она еще помолчала. Обещаешь мне? — Она остановилась.

Он снова закивал головой. Он хотел отдохнуть на этих грудях.

— Вот и все, — сказала она. — А теперь ты можешь идти.

И он ответил, с трудом различая свои же слова:

— Можно мне придти к вам снова?

Она тепло улыбнулась. Он жил ради этой улыбки…

— Конечно.

Окрыленный, Понс устремился к выходу, слыша только эти слова.

Лейтенант Фолло допрашивал Рошелл. Он был поражен зрелостью суждений этой девочки. А ведь ей всего-то семнадцать лет. Да, если бы кто-нибудь спросил его, сколько ей лет, он бы дал ей все двадцать. Она, как взрослая, вела беседу. Фолло знал, что она уже не ребенок, В этом он был уверен. Беседа с ней ничего не дала.

— Итак… Рошелл… — Ему было немного неудобно называть эту взрослую девушку по имени, как школьницу.

Было бы лучше и много удобнее называть ее… мисс Хадсон. Ему так казалось. Но он начал разговор именно так, как он обращался с ее одноклассниками. Только подумаешь о них, этих сегодняшних ребятах, размышлял он. Ну и дети пошли нынче! Они взрослеют так быстро. Он вспомнил о своей дочери, которой всего лишь десять лет, а она уже носит лифчик… ну, не совсем, как у взрослых, но тем не менее своего рода лифчик. Уверен, что ее однолетки тоже носят нечто подобное. Он слышал… о последнем изнасиловании. Он знал о нем. В любом случае он о ней очень беспокоился, не имеет значения, сколько лифчиков она носит. — Я хотел бы предоставить вам возможность еще подумать над этим вопросом… — сказал он. — Потому что, если вы поможете мне в этом трудном деле, вы понимаете…

Девушка кивнула и продолжала сидеть молча. Все, что только Мог делать Фолло, — это смотреть на нее. Она была красавица. Эти темные волосы…

— Я все понимаю, — наконец ответила она.

— Ну… и что вы скажете? — терпеливо спросил он.

— Лейтенант… — сказала она, глядя ему прямо в лицо. — За кого вы меня принимаете?

Он не нашелся, что ей ответить. Какой голос! Ее низкий мягкий голос просто потряс его. Что за дети пошли нынче!

— Я считаю, что ты красивая, хорошая девушка… — ответил он. — Очень хорошая девушка, на самом деле… пойми меня правильно… Рошелл… — Он смолк.

— Это как раз то, что я сама о себе думаю, — сказала она.

— Я знаю, что…

— Ну, разве можно задавать такие вопросы хорошим девушкам? А? Лейтенант? Скажите мне.

Фолло был совершенно растерян. Эта малышка заставляет его почувствовать себя полным дураком. Это не укладывалось в его голове.