— Нет, он не грабил банк.

Если они спустятся вниз, там наверняка будет мисс Летти. Не желая говорить при посторонних, Наоми присела прямо на пол, Мейсон устроился рядом.

— Он обижал людей, Мейсон. Женщин.

— Почему?

— Не знаю. Но он поступал с ними очень плохо.

— Может, это они во всем виноваты.

— Нет, они тут ни при чем. Он запирал их в лесу, в потайном месте, и мучил.

— В каком еще месте?

— В плохом. Теперь его посадят за это в тюрьму.

— Не хочу, чтобы папу сажали в тюрьму, — по щекам у него вновь заструились слезы.

Наоми со вздохом обняла брата за плечи:

— Он делал ужасные вещи, Мейсон. Теперь его точно посадят.

— Маму тоже отправят в тюрьму?

— Нет, она же ни в чем не виновата. Она не знала, что папа мучает людей. Только не донимай ее расспросами. И старайся не нарываться на драку. Про папу сейчас много будут говорить. Тебе наверняка захочется вступиться, но лучше этого не делать. Даже если про него будут говорить плохо, это правда.

Мейсон воинственно взглянул на сестру:

— Откуда ты знаешь, что это правда?

— Потому что я все видела, и я знаю. Но мне не хочется больше об этом говорить. Я и так сегодня наговорилась. Хорошо бы все закончилось и мы оказались бы где-нибудь далеко-далеко.

— Я хочу домой.

А вот ей домой не хотелось. Там бы она все время вспоминала о том, что находилось в соседнем лесу. О том, что жило с ними под одной крышей, ело за одним столом.

— Мисс Летти сказала, что у них в комнате есть игровая приставка.

Мейсон взглянул на нее со смесью надежды и сомнения:

— Думаешь, нам дадут поиграть?

— Думаю, да.

— А «Донки Конг» у них есть?

— Пошли спросим.

Дома у них не было видеоигр, как не было и компьютера, но они иногда забегали к друзьям, чтобы поиграть. Наоми знала, что Мейсон обожает видеоигры. Мисс Летти охотно усадила его за компьютер, после чего взглядом приказала своему сыну-подростку поиграть с ребенком.

— Я хочу сделать немного лимонада. Наоми, почему бы тебе не помочь мне с этим?

Дом у мисс Летти был на редкость уютным. Чистый и опрятный, с удобной, яркой мебелью и картинами на стенах. Наоми знала, что муж мисс Летти преподает английский в средней школе, а сама она работает помощницей шерифа. Но в глазах девочки дом их выглядел богато.

На кухне она заметила посудомоечную машину. Посреди комнаты тянулась белоснежная стойка, в которую была встроена вторая раковина.

— У вас очень красивый дом, мисс Летти.

— Правда? Мне очень приятно, что ты так думаешь! Надеюсь, вам будет здесь удобно.

— Как вы думаете, долго мы тут пробудем?

— День или два, не больше. — Летти налила в кастрюльку воды и добавила сахара. — Ты делала когда-нибудь домашний лимонад?

— Нет, мэм.

— Тебе понравится. Занимает какое-то время, но куда вкусней покупного.

Наблюдая за тем, как Летти снует у стойки, Наоми заметила, что на ней не было фартука: она просто засунула полотенце за пояс брюк. Дома у них все было по-другому. Отец запрещал маме носить брюки. Женщины, считал он, должны ходить в платьях и юбках.

Как наяву услышала она голос отца, и внутри все сжалось в тугой комок. Нет уж, лучше она будет думать о чем-то другом.