— Не бойся, детка, я вас не брошу. Хватит переживать. Я здесь, и я о вас позабочусь.

— Ты подарил мне нарядное розовое платье.

Он рассмеялся, и ей вдруг стало легче дышать. Потом он достал из кармана белоснежный платок и аккуратно промокнул ей слезы.

— Ты еще помнишь? Тебе ведь было лет шесть, не больше.

— Оно было таким красивым, таким нарядным. Мама спит. Все спит и не просыпается.

— Это то, что ей сейчас нужно. А ты подросла, детка. Только взгляните на эти длинные ножки! Правда, немножко поцарапанные.

— В лесу было совсем темно.

Он крепче прижал ее к себе. Пахло от него чем-то приятным вроде лимонного шербета.

— Сейчас светло, и я с вами. Как только все утрясется, мы вместе поедем ко мне домой. Ты, Мейсон и ваша мама.

— Мы будем жить с тобой в Вашингтоне?

— Верно. Со мной и с моим другом Гарри. Он тебе понравится. Гарри играет с Мейсоном в «Донки Конг», так им проще познакомиться друг с другом.

— Он гомосексуалист?

— Вроде того.

— Но симпатичный, как ты?

— Это уж тебе судить.

— Мы с Мейсоном скоро должны идти в школу.

— Вы и пойдете. Там, куда уедете со мной. Не возражаешь?

Ее охватило невероятное чувство облегчения. Не в силах справиться с эмоциями, Наоми только кивнула.

— Не хочу оставаться здесь. Все очень добры к нам. Мисс Летти, помощник шерифа, сам шериф. Он даже дал мне свой телефон, чтобы я могла звонить, если нужно. Но я все равно хочу уехать.

— Как только нам разрешат, мы сразу уедем.

— И я не хочу встречаться с папой. Не хочу его видеть. Я знаю, это нехорошо с моей стороны…

— Вот еще глупости! Тебе совсем не обязательно с ним видеться.

— Ты скажешь маме? Она непременно захочет взять меня с собой. Меня и Мейсона. А я не хочу его видеть. Он меня даже не заметил. Нельзя ли нам сразу уехать в Вашингтон?

Дядя Сет обнял ее, как обнимают малышей.

— Я постараюсь, чтобы все закончилось побыстрее.

Уехать им удалось через неделю, хотя в доме мисс Летти они не провели и одной ночи. В городок, как и предсказывал шериф, нагрянули репортеры. Они приезжали толпами, с камерами и фотоаппаратами. Обступив дом, они терпеливо ждали, пока кто-нибудь появится в дверях, чтобы обрушиться на него с вопросами.

Никто даже не вспомнил про ее день рождения, но Наоми было все равно. Впервые в жизни ей самой хотелось забыть про него.

Их переселили в дом на окраине Моргантауна, где было уже не так уютно, как у мисс Летти. Вместе с ними поселились люди из ФБР — из-за репортеров, а еще из-за угроз, которые уже начали поступать.

Наоми слышала, как один из полицейских говорил об этом. Ее отца тоже собирались увезти куда-то подальше в целях безопасности.

Ей многое удалось услышать в эти дни.

Мама успела поругаться с дядей Сетом: ей не хотелось уезжать из городка. И она собиралась взять детей на свидание с их отцом. Но дядя Сет сдержал обещание: в тюрьму мама поехала одна, в сопровождении женщины-полицейского.

После второго свидания она вернулась домой и наглоталась таблеток. И проспала целых двенадцать часов.

Еще Наоми слышала, как дядя разговаривал с Гарри: они собирались сделать кое-какую перестановку, чтобы в их доме могли поселиться еще три человека. Наоми понравился Гарри — Гаррисон Доббс. Правда, ее порядком озадачило, что он не был белым. Хотя и чернокожим его не назовешь — лицо цвета карамели. Вроде той, какой покрывали мороженое. Наоми любила мороженое, но ей не часто удавалось заслужить подобное лакомство.