ESOP характерны главным образом для США, где планы получения прибыли, учитывающие распределение акций компании среди ее работников, получили широкое распространение. ESOP основаны на той логике, что подобные планы распределения прибыли (иначе говоря, планы, подразумевающие стимулирование работников предприятия) обеспечивают финансовую (либо психологическую) заинтересованность людей в росте как доходов, так и самой компании. Как и производственные кооперативы, некоторые ESOP возникли благодаря философским представлениям собственников предприятий, разделявших убеждение в необходимости соучастия работников и причастности их к распределению акций предприятий.

Связь между акционированием собственности и индустриальной демократией наиболее очевидна на тех предприятиях, где ESOP используется как механизм расширения участия работников в процессе принятия решений, когда работодатель скорее продаст фирму персоналу с помощью ESOP, нежели стороннему покупателю, или там, где местные профсоюзы в обмен на уступки в вопросах заработной платы и доходов в дополнение к распределению собственности добились права заседать в наблюдательных советах корпорации.

Однако, как указывает социолог С. Кара-Мурза, в энциклопедическом справочнике «Современные Соединенные Штаты Америки» (1988) ясно сказано, что акции не играют существенной роли в доходах наемных работников. «В 1985 г. доля дивидендов в общей сумме доходов от капитала составила около 15 %… Доля личных доходов от капитала в общей сумме семейных доходов основных рабочих и служащих оставалась стабильной, колеблясь в диапазоне 2–4%». Далее автор пишет: «Два процента – весь доход на капитал, а в нем 15 % от акций, то есть для среднего человека акции дают 0,003 его семейного дохода»^>2. Заметим, что эффективность материального вознаграждения, то есть его позитивное влияние на производительность труда работника, начинается с 10 % дохода. Если премия, к примеру, или надбавка, или дивиденды на акции меньше этой величины (без учета субъективной оценки размера вознаграждения), то подкрепления нужной формы поведения или стимула к повышению усилий не происходит.

Государственное вмешательство в индустриальные отношения имеет в основном следующие формы:

• плюрализм – ограниченное государственное влияние в рамках мозаичной и децентрализованной политической экономии, как, например, в США и Англии;

• общественный (социетальный) корпоративизм так называемой корпоративистской демократии, в рамках которой централизованные или умеренно централизованные правительства достигают соглашения с жестко организованными и обычно централизованными группами интересов, как, например, в Австрии и Швеции;

• государственный корпоративизм, когда сильное государственное вмешательство не сдерживается независимыми трудовыми организациями, как, например, в Испании при режиме Франко.

Развитие и практическое использование информационных технологий предоставило доступ к большим объемам информации, перераспределило власть и полномочия и сместило ответственность за принятие решений на нижние уровни организационной иерархии. Были аннулированы многие слои среднего управленческого уровня. Возникшая в результате структурная безработица привела к самозанятости (соло-профессионалы, фрилансеры) и росту малого бизнеса.