Шаркнув, рядом остановилась еще пара сапог.

— Да, это Елена Надрад, она самая — во всяком случае, под этим именем эта шлюха известна в Парижской аллее. Думаю, если выяснить на других планетах, выплывет еще имя-другое. Ты готова потолковать с нами, Елена? Или нет еще? Ничего, оправишься. Через часок действие парализатора окончится.

— Шеф, я вот ломаю голову, что они тут затевали с гиберна-тором? Ладно, выясним.

Гунаварман тем временем начал радиопереговоры с каким-то далеким собеседником. Сейбл, мучительно надрывавшийся в попытках дышать, шевельнуться, заговорить, слышал лишь обрывки реплик:

— Очевидно, уже давненько устроили тут место для сборищ... вероятно, откапывали части берсеркеров... аппаратуру... да, сир, на этот раз записи берсеркера обнаружены в лаборатории... зачем-то включена рекламная голограмма Елены Надрад... да, просто ошеломительный факт. Но никаких сомнений... мы проследовали за ним прямо сюда. Джоро — подстрекатель доброжилов, за которым мы следили, находится тут... да, сир. Большое спасибо. Я передам ваши слова своим людям.

Еще секунда-другая, и беседа завершилась. Сияющий Гунаварман снова склонился над Сейблом, пробормотав:

— Богатые трофеи. Вы что-то хотите мне сказать?

Взгляд Сейбла был устремлен на поверженного Джоро. Из плохо прикрытого кармана скафандра доброжила виднелся кроваво-красный цилиндрик с обрезком провода на торце.

— Что-то важное, доктор?

Сейбл надрывался из последних сил. Всего пару слов.

— Бе-ри-тесь... за... ору-жие...

Гунаварман весело, самоуверенно оглянулся на подчиненных, толпящихся вокруг палатки.

— Зачем?

Сквозь скальные пласты до слуха Сейбла уже докатывался мягко пульсирующий, зудящий гул. С каждым мгновением все ближе.

— К... оружию... — выдохнул он, хотя и не думал, что от их жалких пистолетиков будет какой-то прок.

Инструменты науки сами по себе не открывают истин. И далеко не все искания завершаются, когда перекрестье прицела поймает мишень.

Они пробились через темную туманность Тайнарус с боями, что стоило им трех крейсеров, и после этого продолжали нести потери в трехдневной акции, пока абордажные партии пробивались в Гадес. Адмирал флота с самого начала и до конца боялся, что компьютер, командующий берсеркерами, уничтожит всю станцию вместе с живыми захватчиками, пустив их в вакуум в окончательном Gotterdamerung[16] при помощи зарядов самоуничтожения. Но и возлагал надежды на проекторы стасис-поля, которые его люди взяли в бой во избежание каких-либо ядерных взрывов. Он послал живых людей на абордаж лишь из-за уверенности, что в Гадесе содержатся в плену живые люди. Его надежды оправдались; по крайней мере, ядерный взрыв по каким-то причинам не последовал.

Предположение о пленниках тоже подтвердилось... до некоторой степени. Эркюль, киберпсихолог, пришедший для осмотра после сражения, определенно нашел там людей. В каком-то смысле. Отчасти. Отдельные органы, кое-как функционировавшие, связанные с не-человеческим и не-живым. По большей части органы представляли собой человеческие мозги, выращенные на искусственной культуре с использованием аппаратуры, должно быть, захваченной берсеркерами на каком-то из летающих госпиталей.