— Папа, мы завтра же возвращаемся домой. Я не хочу, чтобы тебе делали операцию, когда я отдыхаю. Я сама отвезу тебя в больницу в понедельник.

На следующее утро мы собрались в обратную дорогу. После задушевных разговоров и общения с подругой я чувствовала себя увереннее и лучше. Мы долго прощались. Я включила аудиокнигу о Гарри Поттере, и мы двинулись в путь. Вернулись мы домой в ту минуту, когда запись подошла к концу.

— Мама, это просто удивительное совпадение, — произнесла Элли.

— Мама, — закричал Сэмми, вбежав в дом, — дедушка дома!

Папа и Лидия сидели за столом на кухне и ели бейглы с плавленым сыром и соленым лососем. Мы были ужасно голодны и накинулись на еду.

— Дедушка, ты заболел? — прошептал Сэмми, наклонившись к моему папе. Все сидящие за столом замолкли.

— Значит, тебе сказали, что я заболел? — отец положил руку на плечо своего внука. — Понимаешь, с годами я не молодею. Ты сам знаешь, что все старые машины должны пройти специальное техническое обслуживание, говоря на современном языке, «прокачку». Доктора считают, что мне надо сделать «прокачку» сердца, и в понедельник я за этим поеду в больницу.

— Дедушка, а в какую клинику ты ложишься? — поинтересовалась Элли.

— В «Синай». Это хорошая больница, — папа внимательно посмотрел на внучку, которая была явно расстроена его сообщением.

— Ненавижу эту больницу! — воскликнула Элли.

— Почему? Там прекрасные врачи. Там лежала твоя бабушка…

Дочь не дала папе договорить.

— И там умерла! Ненавижу эту больницу! Я не хочу в нее больше приезжать! — на глазах Элли появились слезы, а лицо покрылось красными пятнами. Она вскочила из-за стола и побежала в свою комнату, хлопнув дверью.

Папа хорошо перенес операцию. На второй день отец уже сидел в кровати, с аппетитом ел, и цвет его лица казался здоровым. Но к концу недели ситуация изменилась. Папин лечащий врач, молодой еврей-ортодокс, позвонил мне и сказал, что отца планируют перевести в отделение реанимации, и если я хочу с ним пообщаться, то мне стоит подъехать в течение часа.

— Папа, прости меня за то, что вываливала на тебя свои проблемы и недовольство Чарльзом. Я была плохой дочерью, — сказала я, плача и держа папу за руку.

Он усмехнулся и покачал головой.

— Перестань, не говори глупостей. Обязательно свяжись с дядей Леоном, если тебе что-то нужно. Я тебя люблю, ты самая лучшая.

В палату зашел врач и сказал, что мне стоит перейти в комнату для посетителей. Не знаю, сколько времени я там провела, пока доктор не вернулся, и по его лицу я все поняла.

— Мне очень жаль. Я сделал все, что мог. Ваш папа был хорошим человеком. Я относился к нему с большой симпатией.

Я громко закричала. Это был горестный крик от боли, которую я испытывала от потери папы, плач души от ужаса, тоски и вины. Молодой врач не ушел, а сел рядом, положив руку на мое плечо. Он дал мне несколько минут выплакаться, а потом сказал:

— Не знаю, сможет ли это облегчить ваши страдания, но нам с вашим отцом несколько раз удалось поговорить. Мне кажется, он был готов к такому концу. Ваш папа осознавал, что его жизненное путешествие закончилось, и сказал мне, что вы и ваши дети уже достаточно сильны, чтобы отпустить его. Что вы сможете вместе пройти через все трудности, которые могут ждать вас в будущем. Отец очень в вас верил.