Неожиданно Хаса как будто что-то толкнуло. Он тревожно вскинулся, привстал в стременах и закрутил головой по сторонам. Все было тихо и спокойно. С одной стороны река, с другой лес. Тишина и лепота. Даже птицы в лесу не пели. Было слышно убаюкивающее журчание реки, дуновение ветерка и мерный цокот копыт. Стоп! Птицы не поют! Хас еще раз привстал на стременах, негромко свистнув, привлекая к себе внимание, и, увидев, что группа посмотрела на него, показал рукой знак «внимание». Никто ничего не понял, но все подобрались и переложили оружие под руку. Хас теперь ехал, всматриваясь в лес до рези в глазах, но разглядеть так ничего и не смог. Впрочем, чуйка его уже вовсю вопила об опасности…

Внезапно он увидел, как на опушке леса появился небольшой туман и, прежде чем он понял, что это значит, его мозг уже отдал команду, и он заорал «K бою!», одновременно давая шенкелей и свешиваясь на бок лошади, прикрываясь ей от стрелков. А впереди уже валились из седел всадники…

Тогда же и там же. Старший мичман Алексей Каширин, позывной «Кошмар»

Алексей сидел на лошади, всем своим видом являя полную иллюстрацию к знаменитому указу Петра «…и посадкою своею гнусною, аки собака на заборе…». Верхом он ездить не умел от слова «совсем». Впрочем, со своим конем он договорился достаточно быстро, прикормив и запугав его. Кнут и пряник… Классика…

Пару уроков верховой езды ему дали индейцы. К ним он пошел после того, как Хас, к которому он обратился первым, принял профессорский вид и нудным голосом стал читать ему лекцию из серии «если вы хотите обогнать впереди идущее лошадиное транспортное средство, включите левый поворотник, убедитесь, что вас в этот момент никто не обгоняет, и потяните поводья влево». Впрочем, Хас стебался недолго, дав все же потом Алексею несколько дельных советов.

…После того, как Хас показал группе «внимание», Лёха начал всматриваться в кромку леса. Из всего окружающего пейзажа опасность могла исходить только от нее. На какой-то миг ему показалось, что он разглядел какое-то движение. А потом началось…

Хлобыстнули выстрелы, начали падать всадники. Лехин конь понесся вперед, и Кошмар вцепился в поводья, чтоб не вылететь из седла. Внезапно лошадь как словно споткнулась на бегу и стала заваливаться вперед-влево. Леха выдернул ноги из стремян и, дождавшись, когда лошадь наклонится к земле, соскочил с нее и, несколько раз кувыркнувшись по инерции, плюхнулся на живот. Занял позицию, огляделся по сторонам и тут же змеей пополз, смещаясь вправо, стараясь спрятаться за лошадиный круп. Приподнявшись и осмотрев лошадь, он понял, что был прав в своих предположениях: в его коня попали сразу две пули, и ему дико повезло, что его при этом не задело.

Он опять начал всматриваться в ту же опушку, но там по-прежнему не было видно ничего и никого. Это был уже совсем иной уровень. С таким противником они еще не сталкивались. «Кто это? Индейцы? Французы вроде заверяли, что поблизости их нет». Леха еще раз повертел головой. На дороге лежало около дюжины трупов, несколько человек были ранены и ползали по земле, взывая о помощи.