— Ну, Владимир Всеволодович, мы можем расслабиться! — произнесла Нелидова, поднимаясь. Роста она была невысокого, чуть пониже Мономаха. — Теперь вам дожидаться нового руководителя!

— Если не секрет, как вам это удалось? — поинтересовался он, присаживаясь на предложенный стул напротив.

— Что удалось?

— Не делайте вид, что не понимаете: как вам удалось убрать Муратова, ведь у него высокие покровители?

— Знаете, Владимир Всеволодович, — тоже опускаясь на стул, ответила ровным голосом Нелидова, — на любого покровителя найдется… ну кто-то еще, понимаете? Но в случае вашего бывшего главврача, он сам себе навредил. Я не ожидала, что он так подставится!

— Что вы имеете в виду?

— Муратов предложил главе комиссии взятку, представляете?

— Не может быть!

— Видимо, у него сдали нервы и он не нашел ничего лучшего. А может, тот самый покровитель, о котором вы упомянули, решил, что ему дешевле отказаться от своего ставленника, чем продолжать его покрывать: в конце концов, никто не ожидал, что дело зайдет так далеко! Но даже если бы не история с взяткой, у него все равно были бы большие проблемы, ведь за время работы нам удалось накопать массу разнообразных нарушений.

— И что теперь будет? Ну, с Муратовым?

— Пока что он отстранен от должности. Временно. Но мне кажется, вам не стоит беспокоиться: Муратов в эту больницу не вернется!

Они немного помолчали.

— Значит, ваша работа закончена? — нарушил тишину Мономах.

— Слава богу, да, — улыбнулась Нелидова. — В течение недели мы все доделаем, и вы нас больше не увидите!

«Жаль!» — чуть не вырвалось у Мономаха. Он уже привык видеть эту женщину в отделении, привык к ее тихому, но твердому голосу, к приятным манерам и даже к ее деловой хватке. Но вслух он бы этого ни за что не произнес.

— Что ж, спасибо вам, — сказал он вместо того, что так и рвалось с языка.

— За что?

— За то, что взяли на себя труд во всем разобраться.

Нелидова откинулась на спинку стула и устремила на Мономаха внимательный взгляд небольших, но красивых глаз.

— Владимир Всеволодович, вы действительно такой наивный человек или недостаточно мне доверяете? — задала она вопрос, скрестив руки на груди.

— В смысле?

— Вы и впрямь полагаете, что мы ушли бы отсюда, не добыв достаточно материала против Муратова?

Мономах пожал плечами.

— Один коллега сказал мне, что верит во вселенскую справедливость, — ответил он. — Вот и мне хочется верить, что она сыграла свою роль и расставила все по местам!

— Тогда давайте считать, что наша комиссия стала орудием этой самой вашей вселенской справедливости, — тихо рассмеялась Нелидова. — Вы странный человек, Владимир Всеволодович!

— Почему?

— Потому что я легко могу разгадать каждого, с кем общаюсь дольше получаса. К примеру, я уже через пять минут поняла, что из себя представляет Муратов: жадный, желчный и властолюбивый человек, который считает, что все на свете ему подчиняется лишь потому, что он — царь и бог на своем рабочем месте! И так с большинством людей, однако с вами… С вами, Владимир Всеволодович, я каждый раз открываю для себя что-то новое в человеческой натуре! Только мне покажется, что я вас раскусила, как вдруг вы раз — и преподносите сюрприз. Надеюсь, когда-нибудь у меня появится шанс узнать вас поближе.