Я слышу, как Анжелика облегченно вздыхает. Воодушевившись тем, что ей не придется провести несколько дней со шваброй и тряпкой, она уже с энтузиазмом делится планами:

— Хочу завтра заехать в приют для животных. Нужно завезти корм, да и так… поговорить с Лидой, хозяйкой приюта. Потом думаю заехать в дом к родителям, они просили присматривать за ним. Хотя там, конечно, появляется Филипп и осталась домработница. Но все равно маме будет приятно, что я не забыла.

— Могу составить тебе компанию, — предлагаю я.

— Не уверена, что тебе будет это интересно.

— Судя по твоему тону, ты сомневаешься, что это будет интересно даже тебе. По-моему, вдвоем скучать легче. А ты как думаешь?

— Думаю, — говорит она, тепло улыбнувшись, — что с тобой не соскучишься.

Первое признание. Ну что ж, оно стоило того, чтобы побыть в этот вечер монахом. Правда, в молитвах я не очень силен, а эта ее улыбка — как приглашение к тому, чтобы увеличить лимит поцелуев.

Но не пугать же. А то так и прохожу, как за Яровым: ружье заряжено, готово, а ни единого выстрела.

— Мне кажется, ты немного напряжен, — говорит Анжелика.

Я беру бутылку, обновляю вино, а заодно и меняю позу. Тяну к себе ногу. Устремляю взгляд в одну точку, прямо перед собой. Делаю несколько медленных выдохов.

— Так нормально?

— Нет.

Ее голос почему-то звучит не слева, а у меня за спиной. Повернув голову, вижу, что она стоит за диваном.

— Вот так, — говорит она, и ее руки ложатся на мои плечи. — Так будет значительно лучше. Теперь ты постарайся расслабиться.



Александр

Ее движения осторожные, как будто она опасается, что может мне навредить. Хочу ей сказать, что не сломаюсь, но затыкаюсь, потому что она начинает действовать гораздо смелее. Ее пальцы массируют уже не только плечи.

Она опускается к шее. Потом к моей груди. Потом к животу. Снова пробегается пальцами вверх. Хаотично. Довольно странный массаж, если честно, но это ведь явный прогресс.

Я расслабленно думаю: как бы так намекнуть ей, что моя шея уже вполне довольна вниманием. А вот если она опустится ниже, как собиралась…

Но она снова пробегается пальцами по груди, задевает пупок и опять бежит вверх. И куда так торопится?

Нет, странно, что она вообще дотягивается. Она же стоит у меня за спиной, стоит, а не свисает вниз.

Пытаюсь повернуть голову, но слишком меня разморило. Оказывается, я даже глаза открыть не могу.

Ее пальцы вновь поднимаются к моей шее, становится как-то щекотно. А еще я чувствую что-то пушистое. Ну и что это? Перышко? Нет, слишком пухлое и какое-то неуклюжее. Да и откуда перо? Нет, это что-то…

Пока движения продолжаются, я сосредотачиваюсь и пытаюсь опознать, что ползает по моей шее. Что-то мелкое, плюшевое, с длинным наконечником, что-то, что к тому же едва слышно пищ…

— Твою мать!

Резко подрываюсь и буквально сдираю со своей шеи белоснежную крысиную тушку. Оглядываюсь в поисках Анжелики и выдыхаю, когда вспоминаю. Вино, массаж, ее нежные руки, которые разминают мои плечи. Снова вино, неспешный разговор про животных, во время которого Анжелика сетует, что Ириске скучно в отдельной комнате и что ее питомица куда активней ест, когда рядом компания…