Я невольно поморщился, потому что вспомнил, как мы несколько раз летали по церковной разнарядке. Возили мы малые группы охотников или инквизиторов, заточенных на ловлю как раз вот таких зарвавшихся самоучек с потекшими мозгами и раздувшимся самомнением. Нет, церковь не трогала самопальных деревенских колдунов, ведуний и травниц. Люди это были уважаемые и очень в быту полезные, такого попробуй тронь, потом визга от местных не оберешься. Но иногда кто-то из них слетал с нарезки, потому что у него заходил ум за разум, и тогда этот кто-то начинал творить непотребство, прикрываясь какой-нибудь своей, самостоятельно выдуманной гениальной теорией.

Я хорошо помнил их безумные глаза на разбитых в кровь лицах, горящие фанатичным огнем. И помнил мертвые тела в местах их обиталищ, жуткую трупную вонь, а еще страшную нежить и нечисть, защищавшую своих хозяев. Да вот взять тот же Торговый Остров, это же уму непостижимо, что за мерзость там творилась! И я от всей души пожелал успехов Василию Никифоровичу и эльфийской карательной команде.

— Ты понял, к чему я все это тебе говорю? — прервала Лара мои воспоминания, почему-то успокоенно глядя на меня.

— Вроде понял, — неуверенно кивнул я. — Ты это к тому, что рунная магия чем-то сродни гномским генераторам с проводами и лампочками. Только сложнее.

— В целом верно, — согласилась эльфийка. — И там и там думать нужно. И там и там неосторожное отношение к объекту убить может. И в обоих случаях четко выполняются все причинно-следственные связи. Рунную магию не зря называют конструированием, и доступна она любому магу с мало-мальски разбуженным даром. Но только для того, чтобы взять от нее все, маг должен обладать умом. Тренированным математикой умом, умением анализировать, думать и делать выводы. А вот с этим у нас все очень плохо. Копировать чужое еще худо-бедно умеют, а вот придумывать свое уже нет.

— А почему? — даже не удивился я, потому что и так подозревал что-то такое и без нее, но спросить было нужно, просто чтоб вырвать задумавшуюся Лару из затянувшегося молчания.

— Потому что здесь как с гномами, — тяжело вздохнула она. — Каждый сам за себя. Никто не хочет терять золотую жилу в случае успеха, и всюду тайны. Секреты свои берегут пуще собственного глаза, а особенно удачливых конкурентов могут даже устранить физически, вот так. Отношение к новичкам такое — вот показали тебе стартовый набор, объяснили по минимуму, что к чему, а дальше сам, если мозгов хватит. А если не хватит, то иди в услужение к более умным, делай заготовки для них и самую простую работу за долю малую. И за расплывчатое обещание, что лет через десять-пятнадцать тебя, может быть, чему-нибудь и научат.

— Жесть, — невольно содрогнулся я от таких перспектив. — Так они что, учеников не берут?

— Берут, — усмехнулась Лара, — но на таких условиях, что это больше пожизненное рабство напоминает. И этим маги резко отличаются от всех остальных. Вот взять ваши школы, техникумы и вообще немагическое образование. Идею с моей подачи в свое время уперли у Древних, и ведь работает же! Торговые, военные, речные, ремесленные, летные училища, студенты, кампус и все такое прочее! Свободный обмен знаниями, открытые для всех библиотеки, дипломы и все остальное. Хотя именно наука очень слаба, основной упор на практику идет. Но двести лет назад я и подумать не могла, что идея так выстрелит. Хотя и надеялась, конечно, но уж больно тяжело все поначалу шло, пришлось на свои деньги все это делать.