— Бинг-бонг-бингерли-бип.

Ваймз вздохнул и вытащил органайзер.

— Да?

— Мемо: 2 часа дня, встреча с сапожником, — сказал джинчик.

— Еще не два часа, и в любом случае это было на вторник, — сказал Ваймз.

— Значить, мне вычеркнуть это из списка заданий?

Ваймз положил разорганизованный органайзер обратно в карман подошел к окну и выглянул наружу.

У кого есть мотивы убивать лорда Ветинари?

Нет, таким образом вопрос не разрешить. Наверно, если выйдешь куда-нибудь в пригород и ограничишь расследование старухами, которым нечего делать, кроме как обсуждать обои и сплетни, то может быть ты и найдешь кого-нибудь у кого нет мотива убивать Ветинари. Но этот человек так организовал дела, что будущее без него будет более рискованным для всех, чем с ним.

Только сумасшедшие могли решиться убить его, и бог его знает, сколько сумасшедших в Анк-Морпорке. Или это был кто-то — кто уверен, что если город развалится, он удержится на вершине этой кучи развалин.

И если Фред прав, а сержант всегда был хорошим индикатором того, что говорят на улицах, потому что он и находится на улицах, то наибольшую выгоду из всего этого получил бы капитан Кэррот. Но Кэррот был одним из немногих, кому нравился Ветинари.

Конечно, был еще кое-кто, кто только выигрывал в складывающейся ситуации.

«Черт побери», — подувал Ваймз. — «И этот человек — я».

В дверь опять постучали. Он не узнал этот стук.

Он осторожно приоткрыл дверь.

— Это я, сэр. Малопопка.

— Тогда заходи. — Очень приятно было узнать, что в мире есть еще кто-то у кого больше проблем, чем у тебя. — Как себя чувствует его превосходительство?

— Стабильно, — ответил Малопопка.

— Мертвые тоже чувствуют себя стабильно, — сказал Ваймз.

— Я имел в виду, он жив, сидит и читает. Мистер Пончик дал пить ему какую-то гадость, пахнущую водорослями, сэр, я дал ему немного микстуры Глубула. Сэр, помните того старика из дома на мосте?

— Какого старика... а... да, — кажется прошла целая вечность. — Что насчет него?

— Ну... вы сказали осмотреть все там, и... Я сделал несколько рисунков иконографом. Вот один, сэр, — он передал Ваймзу почти полностью черный квадрат.

— Странно. Что это такое?

— Э... вы когда-нибудь слышали рассказы о глазах мертвых, сэр?

— Предположим, я необразован, Малопопка.

— Ну... говорят...

— Кто?

— Вообще говорят, сэр. Понимаете, вообще.

— А, те самые которые «все» во «все знают»? Народ, так сказать.

— Да, сэр. Я это и имею в виду, сэр.

Ваймз помахал рукой.

— Ну, если все, то хорошо. Продолжай.

— Говорят, что последнее, что видел мертвый человек, запечатлевается в его глазах, сэр.

— А, это. Это старые рассказы.

— Да. Загадочно, я думаю. Мне кажется, если бы это не было правдой, вы бы не думали, что об этом все еще говорят, не так ли? Мне показалось, что я увидел красные отблески, и я заставил джинчика нарисовать очень большой рисунок, пока у него не кончились краски. И, прямо в центре...

— А не выдумал ли это джинчик? — спросил Ваймз, еще раз уставившись на рисунок.

— У них нет воображения для вранья, сэр. Они что видят, то и рисуют.

— Светящиеся глаза.

— Две красные точки, — добросовестно поправил Малопопка, — которые могут быть парой светящихся глаз, сэр.