Клэр всегда хотелось завести собаку, но квартира у нее была чуть больше коробки от «Хэппи мил», и она не сомневалась: стоит ей привести домой любое существо на четырех лапах, и домовладелец тут же выставит ее за дверь.

На собачьей площадке она насчитала двенадцать владельцев собак. На другом конце парка шестеро взрослых сидели вокруг качелей и горок и наблюдали за детьми. Клэр мысленно подбросила монетку, решила, что выпал «орел», и зашагала к качелям.

Когда Клэр приблизилась, четыре мамаши и два папаши смерили ее настороженными взглядами.

— Здрасте! — сказала она самым обезоруживающим тоном.

Недостаточно обезоруживающим — двое мужчин натужно заулыбались, глядя по сторонам; три мамаши подозвали к себе детей. Одна даже завела дочурку себе за спину. Да, для того чтобы тебя признали своей в компании родителей, определенно нужен ребенок; здешние обитатели не рады странным взрослым, которые бродят по парку в одиночку. Клэр показала свое удостоверение.

— Я детектив Нортон. Работаю в Чикагском полицейском управлении. Мне нужна ваша помощь.

У входа в парк с визгом затормозили три патрульные машины и фургон экспертно-криминалистической лаборатории; проблесковые маячки были включены, но сирены молчали. Клэр невольно вспомнила клоунские машинки в цирке. Открылась задняя дверца фургона, и оттуда вышли три эксперта.

Женщина в черных брюках и сером свитере сняла дочку с качелей и подошла к ней:

— В чем дело?

Клэр понимала: стоит ей упомянуть Обезьяньего убийцу, и все родители поспешно похватают детей и разбегутся, не дав ей задать ни одного вопроса. «Умолчание — не ложь», — внушала она себе. Иногда кое о чем невредно умолчать.

— Нам стало известно, что вчера в этом парке пропала девочка. Пожалуйста, если вам не трудно, уделите нам несколько минут. Если вы ответите на наши вопросы, мы будем вам очень признательны.

Все родители заговорили одновременно — сначала друг с другом, потом с ней. Клэр не разбирала ни слова. Трое детей заревели без всякой причины — может, им просто хотелось, чтобы взрослые обращали внимание на них, а не друг на друга и не на постороннюю тетку. Клэр подняла руки над головой:

— Тихо, прошу вас!

Заревел четвертый ребенок. С другой стороны парка залаяла собака; за ней еще одна и еще две. Через несколько секунд шум стал невообразимым.

— Хватит! — рявкнула она тоном, обычно предназначенным для очередного бойфренда, которого необходимо было послать куда подальше.

Взрослые замолчали; дети постепенно последовали их примеру — все, кроме пухлощекого малыша, стоявшего рядом с качелями. Он продолжал плакать навзрыд; личико у него раскраснелось, текло и из глаз, и из носа.

Женщина в сером свитере подхватила дочку на руки и легонько встряхнула.

— Девочку похитили отсюда? Мы стараемся глаз не спускать с детей, смотрим за ними все вместе. Здесь хорошо и в основном спокойно, но в наши дни трудно понять, с кем имеешь дело. Столько психов развелось… — Она ненадолго задумалась и вдруг ахнула: — Господи, неужели похитили девочку Андерсонов?! Сегодня я не видела ни Джулию, ни ее маму. Она такая милая малышка. Надеюсь, ничего…