Спускали трупы китайцы ловко. Захлестнув веревочной петлей запястья убитого, они не спеша спускали его подельникам в воду. Ребята, освободив веревки, отпускали тела, и те медленно погружались под воду. Роджер, Миша и Джеронимо, поднявшись на борт, осторожно двинулись в сторону люка в трюм. Роджер, заметив лежащий на палубе мушкет, тронул попутчиков за плечи и, показав им оружие, пальцами изобразил, что они на правильном пути.

Спускаться им пришлось до самого днища. Пробравшись в пыточную, Миша невольно скривился от царившей тут вони и, увидев девушку, облегченно вздохнул. Тихо сопевшая Соня сначала не поняла, кто перед ней стоит, но через несколько секунд, придя в себя, вскочила и радостно затараторила, забыв о соблюдении тишины:

– Я знала, что вы придете за мной! Спасибо! Но мы должны взять с собой и его.

В этот момент на палубе, как назло, раздался пронзительный вопль:

– Пираты! Тревога! На судне пираты!

Выругавшись, Джеронимо ухватил в руки цепь, которой девушка была прикована, и одним резким рывком оборвал ее. Следующим рывком он вырвал дверцу клетки и, отшвырнув ее в сторону, проворчал, помогая горбуну выбраться:

– Могли бы на железе не экономить, раз уж решили держать пленников в такой сырости.

– Ну и силен же ты! – восхищенно охнула Соня.

– Сталь паршивая. Да еще и проржавела от сырости, – отмахнулся португалец, устремляясь к трапу. – А вообще, ныряльщики всегда сильнее обычных людей. Море требует силы и не любит слабых.

Для обычно молчаливого португальца это была целая речь. На палубе уже во всю ширь разворачивалась драка. Четверо китайцев, вертясь, словно взбесившиеся волчки, резали и кололи выскакивавших на палубу сонных матросов. Но, как ни крути, это были настоящие солдаты, повидавшие немало схваток, поэтому, когда спасатели оказались на полпути к борту, весь экипаж уже был готов к бою и окружал лазутчиков со всех сторон.

– Уходите! – скомандовал Роджер, выхватывая саблю и врубаясь в драку.

Сообразив, что он знает что делает, Миша и Джеронимо подхватили Соню под руки и рванули к борту.

– А как же он?! Они же убьют его! – выкрикнула Соня, пытаясь вырваться из их хватки.

Ребята с ходу вскинули девушку над бортом и без долгих разговоров швырнули в воду, тут же последовав за ней. Китайцы, в очередной раз отбросив матросов, легко перемахнули через фальшборт, и Роджер, победно взмахнув саблей, ринулся в атаку. Выскочивший на палубу без камзола, но с саблей и пистолетом в руках лорд Томас громко скомандовал, рассмотрев, кто именно явился на его корабль:

– Живым! Безголовый мне нужен живым!

Убедившись, что все его друзья покинули корабль, Роджер прорвался к мачте, где горела масляная лампа и, разбив колпак, поднес огонь к фитилю, торчащему из ядра его головы. Фитиль дымно загорелся, и Роджер, выпрямившись во весь рост, громко спросил:

– Ну, кто хочет, чтобы я поцеловал его?!

Не ожидавшие такого финта матросы испуганно попятились.

Ребята при помощи все тех же китайцев благополучно дотащили до берега свою добычу и устало повалились на мокрый песок. Хосе Умбра, отдышавшись, медленно лег на живот и, прижавшись лицом к земле, тихо заплакал, схватившись руками за грудь. Соня, снедаемая беспокойством за Роджера, сначала не обратила на него внимания, но потом, когда горбун медленно перекатился на бок, забеспокоилась. Старому пирату явно стало плохо. Подбежав к Хосе, Соня схватила его за руку и, заглядывая в глаза, попросила: