– Макс, все очень плохо и сложно, – начал локальный тактик.

– Скажи что-нибудь новое…

– Связь моей биологической формы с Фортом была разорвана, еще когда они отправились к Лавке Продавца. Это соседний город, взаимодействие на таком расстоянии невозможно. Главной ошибкой Мар являлось то, что она отправила группу без ретранслятора и, соответственно, без контроля происходящего.

Я кивнул.

– Странно то, что это было одобрено моей биологической основой, – продолжил локальный тактик.

– Почему?

– Не могу знать. Взаимодействие Форта и Измененных не подразумевает полный контакт сознания. Даже ты общаешься со мной глубже и полнее, чем наши биологические формы.

Тактик закрыл на миг глаза, продолжил:

– Я буду говорить так, мне тяжело смотреть на тебя… Вторая странность – почему тэни решились на захват группы. Это очень нелогичное и опасное решение с точки зрения их менталитета. Они предпочитают торговаться и обмениваться уступками, а не воевать и устраивать мятежи.

– Есть и третья странность? – спросил я.

– Так точно. Моя биологическая основа лично выбрала очень хорошую группу поддержки. Девять стражей. Три старшие стражи. Локальный тактик. Все опытные бойцы, участвовавшие в реальных сражениях. Уничтожить можно любой отряд, но последствия от столкновения с такой группой можно заметить даже со спутника. А их нет! Все Измененные исчезли бесследно.

– А потом еще двое разведчиков-морфов…

– Так точно.

– Мар предполагает предательство в гарнизоне.

– Вероятность предательства близка к девяноста семи процентам. Она права.

– Почему тебе так плохо? – спросил я. Протянул руку, взял подростка за плечо. Он вздрогнул, моя рука погрузилась в его тело, как в туман. – Потому что ты… твоя биологическая основа погибла?

– Потому что я не знаю, погибла ли она, – ответил локальный тактик. Открыл глаза, посмотрел на меня, и вдруг его лицо исказилось отчаянием. Почему-то в этот миг я сразу понял, что это был парень. – Макс, найди предателя. Найди и убей! Пообещай, что ты убьешь его, кем бы он ни был!

Не знаю, почему я пообещал ему.

Потому что он готов был разрыдаться?

Или потому, что разделял его отношение к предательству?

– Я убью предателя, – сказал я. – Обещаю. И если ты… твоя основа жива… я спасу его.

Локальный тактик кивнул. Выдохнул:

– Спасибо. Но никогда не обещай две вещи сразу.

Он исчез.

– Почему? – спросил я.

А в следующий миг мое сознание будто взорвалось от хлынувшего в него потока информации.

На тюремную камеру комната, где держали биохимика, никак не походила.

Тут поставили кровать (ничего особенного, видимо, трудно придумать иное устройство для лежания), столик и два стула. Продукты, вода… разве что упаковка воды смущала – стеклянные банки, а не пластиковые бутылки.

Нечто, напоминающее массивный металлический стул с коробом внизу, явно было компактным унитазом. От него пахло – к счастью, не дерьмом, а какой-то химией.

– В вашей культуре существует понятие двойника? – спросил Джагерд.

Сейчас он выглядел спокойным, хотя, судя по кровоподтеку под глазом, и впрямь пытался драться со стражей. Одет тэни был в мешковатый серый балахон.