– Это ерунда, – взглянула я на него с улыбкой. – Не сахарные, не растаем.

Погода сегодня выдалась пасмурная, но зато дышалось намного легче. Не было того зноя и солнцепека, что держались с начала лета. Да и я любила летний дождь. В детстве любимым занятием было бегать под дождем по лужам.

– Кстати, о сахаре! – встрепенулся Артем и принялся что-то выискивать взглядом. А потом схватил меня за руку со словами: – Пошли-ка!

– Куда?

– За сахарной ватой. Она будет первым пунктом в нашей культурной программе. И прогулку можно заменить катанием на колесе обозрения. Как тебе такой вариант?

– Колесе оборзения, – невольно рассмеялась я. – Мы так его называли в детстве.

Артем тоже рассмеялся, а я невольно им залюбовалась, так по-мальчишечьи задорно у него это получалось. И я никак не могла поверить, что именно с ним мы сейчас гуляем по парку, вооружившись огромными воздушными субстанциями, намотанными на пластиковые палочки. Я и сахарную вату уже не помню, когда ела в последний раз.

Вот интересно, почему я ни разу, с тех пор как начала жить самостоятельно, не захотела пойти в этот парк? Не потому ли, что с ним у меня были связаны скорее грустные воспоминания? Или я сама превратила свою жизнь во что-то серое и скучное? А сейчас она стремительно менялась, настолько стремительно, что это даже слегка ошарашивало.

Как бы там ни было, но в компании Артема я сейчас чувствовала себя уверенной и защищенной. А вот стоило на минутку представить, что на его месте оказался Андрей, как сразу же щемящая тоска сдавила сердце. И такая реакция на мысли о нем накатывала на меня не в первый раз. Только вот, что она значила, я не понимала.

– Ужас, как высоко! – пискнула я, глядя сверху вниз на дома, что казались сейчас крошечными, словно игрушечными.

Наша кабинка как раз поднялась на самый верх. От несильного ветра она слегка раскачивалась, и мне было немного страшно. Оказывается, я боюсь высоты, о чем тоже раньше не знала.

– Не бойся, я же рядом, – пересел Артем на соседний со мной стульчик.

До этого мы с ним сидели напротив друг друга. Со своей ватой он уже успел расправиться и понемногу щипал от моего свертка.

А ведь и правда, когда он рядом – не так страшно. Удивительно! Когда я только успела проникнуться к нему таким доверием, если еще вчера он был совсем другим? И какой он настоящий – тот или этот?

Как-то красоты панорамы перестали меня интересоваться. Гораздо любопытнее стало наблюдать за лицом Артема. Он же сидел с задумчивым видом и смотрел куда-то вдаль. Интересно, о чем он так сосредоточенно думает? Вон, даже брови хмурит.

У него красивое лицо, мужественное. Чем-то отдаленно похож на Андрея. Когда увидела его впервые, сходство показалось сильным, а теперь я понимала, что лицо Артема гораздо мягче. Нет этих суровых складок и острых углов. Но возможно, тут заслуга молодости, кто знает.

– Ты испачкалась, – повернулся ко мне Артем и коснулся пальцем уголка губ. А потом слизнул с пальца маленький кусочек ваты.

– Да я вся липкая, – смущенно пробормотала.

Жест показался мне интимным. И даже не сам жест, а выражение его глаз и приглушенный голос.