Сначала он хотел нанести удар глубинными бомбами по всему квадрату, где могла быть русская субмарина, потом опомнился, так как под водой находились ещё две подлодки эскадры. К тому же «Канзас» таинственно пропал в пучинах океана, и найти его не смогли ни вертолёты, ни подключённые к операции спутники. Да и сильно мешали поиску мусорные острова, в обилии плавающие вокруг.

Проанализировав шумы, прилетевшие из океанских глубин, специалисты авианосца «Форд» сделали вывод, что «Канзас» не был потоплен, так как гидроантенны не зафиксировали ни большого «бума», ни каких-либо дополнительных звуков, говоривших о разгерметизации субмарины. Не всплыли на поверхность океана и обломки лодки. Однако почему она не вышла на связь, осталось тайной.

– Искать! – только и вымолвил Фенхель, выслушав доклад офицеров авианосца.

Эскадра перестроилась.

Гидролокаторщики определили координаты предполагаемого боестолкновения «Канзаса» с неизвестной субмариной, и в воздух снова поднялись вертолёты противолодочной авиации, а Фенхель связался с базой на Гавайях и приказал ещё раз подключить к поискам подлодок спутники, пролетавшие время от времени над Тихим океаном.

На всякий случай сыграли боевую тревогу.

Никому не хотелось испытать на себе гнев «зверя из глубин», если это был он, тем более что русские подлодки имели на вооружении не только сверхскоростные торпеды, но и гиперзвуковые «Цирконы», способные потопить на дистанции до ста пятидесяти миль любой корабль, будь то эсминец или авианосец.

Сопровождавшие Фенхеля адмиралы и генералы занервничали. Одно дело – сидеть в уютном кабинете и рассуждать на темы превосходства над чужими флотами либо о пришельцах и древних цивилизациях, другое – находиться на борту уязвимого по большому счёту судна, пусть и вооружённого до зубов, и ждать от противника торпеду или ракету.

Только начальник отдела изучения аномальных явлений АНБ Лес Уайнбергер чувствовал себя почти счастливым. При любой встрече с морскими командирами он настойчиво убеждал их в наличии таинственных баз под водой, на одну из которых и на- ткнулись русские. Только их субмарина могла скрытно подойти к Гавайским островам, не замеченная американскими системами контроля воздушного и подводного пространства, и нанести откровенно издевательскую пощёчину американскому флоту, сбив торпеды «Канзаса», но не потопив саму лодку.

– Вы думаете, это русские захватили лодку? – как-то спросил его скептически настроенный Уильям Перетта.

Уайнбергер остался невозмутим.

– Я думаю, – ответил он, – что такими возможностями русские всё же не обладают. Скорее всего, «Канзас», удирая, врезался в скалу на дне и теперь лежит где-нибудь на глубине в милю, не способный послать о себе весть.

Поиски «Канзаса», длившиеся двенадцать часов, ни к чему не привели.

Не давала о себе знать и русская подлодка, продолжая оставаться фактором напряжённости для моряков эскадры. Никогда прежде они не чувствовали себя такими беззащитными, предпочитая опираться на беспилотные аппараты, на роботов и ракеты большой дальности, без сомнения нанося удары по противнику с больших расстояний. В данный же момент все они находились под прицелом русских ракет и торпед (другое просто не приходило в головы) и вынуждены были постоянно ждать инцидентов, надеясь только на перехваленную мощь флота и авиации.