Я помню большой кинозал в Конакри (Гвинея), полностью заполненный темнокожими зрителями. Выйдя на сцену, я сразу почувствовала странный сладковатый запах, идущий из партера. Позже спросила у наших посольских, что это, и мне сказали, что это запах темной кожи – и что сидящие в зале также чувствуют запах нашей белой кожи. Меня это очень удивило. А вечером я была приглашена на официальный ужин, и это оказалось испытанием. Понадобилась вся моя воля, чтобы отведать всего, не знаю чего, что мне предлагала дружная компания чернокожих людей. Дело в том, что официальное пиршество оказалось своеобразным – принимали меня в почти домашней обстановке. В небольшом мазаном доме, в тесной комнате за большим столом с не очень чистой скатертью до пола, мы сидели на лавках друг против друга. Под столом сновали какие-то животные, и я сидела, поджав ноги, боясь, что это крысы, а я даже мышей боюсь. Посуда была не всегда целая, и ела я очень немного, но, чтобы не обидеть хозяев, попробовала все, что мне предлагали. Но что это были за блюда, я не знала. Я ничем не выдала своего страха и похвалила сама себя за умение держать себя в руках. Разговаривали мы через нашего переводчика. К концу ужина, расположившись ко мне, со мной заговорил их главный министр культуры – на чистом русском языке. Выяснилось, что он окончил ВГИК. Посольские потом меня просветили, что это их обычный хитрый прием: скрыть, что язык знают, чтобы проверить, насколько искренен собеседник, когда обсуждает происходящее на родном языке с соотечественниками.

На острове Маврикий меня совершенно поразили роскошные расцветки сари, которые носили женщины. Ярко-желтые, зеленые, красные… И это не нарядные сари – это каждодневная одежда. Национальность живущих там людей – индо-маврикийцы, они потомки рабочих из Индии, прибывших на остров Маврикий после отмены рабства. В Индии женщины носят сари очень скромных расцветок.

На Мадагаскаре меня поразило кладбище. На могилах-холмиках были воткнуты в землю палки, а на них – какие-то черепа животных, кусочки материи и веревки. Одни веревки завязаны узлами, другие распущены. Я подумала, что это кладбище очень бедных людей, а малагасийцы мне рассказали, что по этим предметам, находящимся на могиле, можно узнать, чем занимался человек при жизни, сколько у него было детей и другие факты биографии.

Сан-Диего в Штатах – город миллионеров. На вечерний прием я решила купить себе наряд в местном магазине, чтобы не ударить в грязь лицом. Когда я купила платье, девушка-продавщица попросила расписаться на чеке. Это будет гарантией, что я не верну товар обратно. Я, конечно, подписала чек, хотя удивилась очень. Наши местные объяснили мне поведение продавца. У миллионерш есть скверная привычка, купив платье и посетив в нем какое-нибудь торжество, наутро это платье сдать обратно в магазин, получить назад деньги, а на следующий прием купить новое и опять наутро сдать. И магазины стонут: продажи есть – денег нет.

За рубежом я впервые узнала, что я равнодушна к азартным играм и в казино тоже разумна. В Монако, не зная никаких правил – а именно таким новичкам говорят и везет, – я поставила на задуманное число немного денег, а выиграла сумму, которой мы смогли оплатить аренду взятой напрокат машины. Муж и наш друг, увидев мое везение, стали умолять меня поставить весь выигрыш еще на какое-нибудь пришедшее мне в голову число. Но я была тверда как сталь и, прихватив выигранную сумму и расстроенного мужа, гордая собой вышла из заведения. Наш друг остался там с покрасневшими от нетерпения ушами и опасным азартом в глазах. Вечером он явился, похожий на помесь побитой собаки и выжатого лимона, спасибо, что в одежде: проигрался в пух, прах и дым!