Не испытывая желания соперничать, он отошел в сторону. Возле пит-лейн стояли двое итальянских пилотов «порше» – судя по счастливым лицам, успешные соискатели контрактов. Облаченные в гоночные комбинезоны, они на первый взгляд ничем не отличались от Ваккареллы, но уже то, как подобострастно они разговаривали с механиками, выдавало совсем иной статус. В этих парнях угадывалась Jeunesse dorée[148], они явно с рождения привыкли видеть мир у своих ног.

Винченцо пока не хотел сдаваться, надо было лишь придумать другой способ. Прошлое по-прежнему давило на него, но теперь он больше думал о будущем. И у него не было иного пути, как вытащить себя за волосы из той трясины, в какой он жил.

Винченцо подошел к механику бокса «альфы».

– Не возьмете меня помощником?

Мужчина прищурился:

– Откуда ты?

Первый вопрос, который обычно задают на юге, где «откуда» не в пример важней, чем «куда». Как же Винченцо ненавидел все это. К тому же он понятия не имел, что ответить. Любой из возможных вариантов был бы ложью.

– У меня нет образования, но я разбираюсь в машинах.

– У тебя странный акцент, ты с севера? Миланец?

– Нет, сицилиец. И мне не надо платить, я готов работать задаром.

Так Винченцо стал участником «Тарги», пусть и не в качестве гонщика. Обслуга обслуги, он рассчитывал приблизиться к Ваккарелле. Но механики не подпускали его к машинам. Он был мальчиком на побегушках: принеси канистру с маслом, сбегай за кофе… Его «гонки» ограничились стенами бокса, насквозь пропитанного испарениями бензина и пота. Тут вечно что-то шло не так, постоянно приходилось выкручиваться, нагловатые юнцы, получившие гоночные контракты, помыкали им, не упуская возможности лишний раз ткнуть лицом в грязь. Не будь Винченцо упрямым сицилийским ослом, в первый же день сбежал бы.

Гонки получились даже безумнее обычного. На первых метрах стартовой прямой автомобиль въехал в трибуны, что стоило жизни гонщику и одному из зрителей. Две «альфы» сошли с дистанции. Ваккарелла был явным фаворитом, но вел автомобиль как в трансе и выиграл с очень небольшим преимуществом.

Когда Нино поднимался на трибуну с кубком в руке, комментатор объявил, что эти соревнования для него последние. И последнюю свою победу великий гонщик посвящает всем сицилийцам.

Ближе к вечеру механики устроили праздник. Дневная жара улеглась. Едва не падая от усталости, Винченцо укладывал грязные пожитки в ИЗО. Он кое-чему научился за этот день, хотя так и не смог переговорить с Ваккареллой. Успех гонок зависит не только от мастерства пилота и механика, но и от взаимопонимания между ними. Механик и пилот говорят об одном и том же на разных языках. То, что гонщик чувствует своим телом, механик может измерить в граммах и миллиметрах, разглядеть в чувствительной настройке амортизаторов, колебаниях уровня масла, распределении веса… Успех во многом предопределяет качество перевода с одного языка на другой.

И у Винченцо в запасе был целый год, чтобы как следует поразмышлять обо всем этом.

– Красивая машина.

Обернувшись, Винченцо увидел мужчину в брюках и белой рубашке. Нино Ваккарелла.