Закутанная в золотисто-коричневый плащ, отороченный лисьим мехом, она стояла с надменным видом настоящей принцессы. Темные кудри выбились из-под капюшона, огромные карие глаза блестели. Я невольно расправила складки своей, более скромной одежды. Заметив мое движение, она скривила губы в подобии улыбки.

— Зов крови? — переспросила я, чтобы скрыть смущение.

— Конечно, — снисходительно бросила она, — разве ты не знала: кровь тянется к хозяину. Тебя влечет к нему?

Я посмотрела в сторону герцога, выезжавшего за ворота замка в окружении охраны. Меня определенно влекло к этому вороному красавцу, но вот влечения к его хозяину почему-то не было. Он был интересным собеседником, пока не начинал отдавать приказ и пытаться распоряжаться моей жизнью, тогда мне очень хотелось несколькими выражениями поставить его на место, меня удерживало лишь чувство самосохранения. Агнесс выжидающе смотрела на меня, ожидая ответа. Я еще раз все взвесила и отрицательно покачала головой:

— Нет.

На лице Агнесс появилось недоверие:

— Не стоит меня обманывать! Ты сейчас смотрела на него с таким видом…

— Вообще-то я смотрела на его коня, — осадила я ее. Сестра герцога посмотрела на меня, как на умалишенную:

— А что с конем?

— Он, — я вспомнила лошадь самой Агнесс и поняла, что придется объяснять на примитивном уровне, — Красивый. Очень красивый.

— Он же черный! — скривилась она.

— И что?

— Черный цвет — к несчастью. Этого коня пикты должны были принести в жертву богам, но Десмонд запретил это делать. Вместо этого в жертву богам принесли дюжину овец.

— По-моему достойная замена! — я вспомнила слова Десмонда о белой кобыле.

— Достойная? Ты так считаешь? — я поразилась ее высокомерию, — Боги недовольны. Посмотри на небо, оно постоянно хмурое! Боги сердятся! И это только начало! Только смерть может умилостивить их!

— Чья смерть?

— Ты же слышала о пророчестве?

— В общих чертах.

Она фыркнула:

— Это было давно…

Моргана, ведьма из племени ведьм, стояла на крепостной стене. Холодный ветер парусом ладьи раздувал ее алый плащ, дождь хлестал по волосам, холодными струями стекая по лицу, смешиваясь со слезами. Холод сковал пальцы, но ведьма не замечала этого, ей хотелось выть в голос, как волчице. Сначала Артур, брат, которого она любил всем сердцем предал ее. Надругавшись над ней, над ее чувствами, он отдал ее в жены Лоту, самому северному из королей, владыке оркнейских островов. Едва ступив с корабля на берег, она возненавидела это царство ветров и воды всей своей душой. А еще тут царил камень. Здесь все было из камня: дома, ограды для пастбищ, стены замка. На островах не было ни единого дерева — их всех выдувал ветер. Оторванная от родной земли, Моргане тяжело было колдовать, заклинания слабели, уносимые ветрами. Холод сковывал ее сердце. Холод и тьма царили в душе. Артур мертв. Мертв ее возлюбленный брат, убит ее сыном, которого она никогда не любила, но это был и сын Артура. Это было их безумие, их секрет, который Артур унес с собой в могилу. Конечно, в Авалоне ходили сплетни, именно поэтому она поддалась его уговорам и вышла замуж за Лота, который увез ее сюда, в край ветров. Лот так и не признал Мордреда своим сыном. Может, это и к лучшему, она не знала. Она подставила лицо холодному ветру, пытаясь остудить воспаленные от рыданий глаза. С каким наслаждением Лот сказал ей о смерти Артура, будто знал, что она его любила. Мограна сжала свой оберег так сильно, что побелели костяшки пальцев: последний подарок Артура, золотой кувшин, в который она насыпала землю Авалона. Именно оберег не давал ей окончательно угаснуть, растерять свою магию в каменных серо-розовых скалах. Лот дорого бы отдал, чтобы узнать о ее силе. Она горько усмехнулась: кому какое дело теперь до ее силы, до нее самой. Артур мертв! Мертва и она, вернее, часть ее души. Моргана отвернулась от моря, превозмогая желание птицей кинуться с высокой стены. Она не сделает такой подарок Лоту. Он только и ждет, как от нее освободится. Теперь, когда Артур мертв, его больше ничего не сдержит. Ни его, ни четырех его сыновей, мечтающих освободится от неугодной мачехи-ведьмы. Моргана медленно побрела вдоль стены. Если Лот хочет освободиться, он должен убить ее. Посмеет ли он?