"Тут говорят, будет выставка экзотических тварей. Сходить что ли"? - думал Ник. Но пока он расхаживал взад-вперёд, его ноги изрядно промокли, поскольку ботинки наполнились противной жижей - смесью грязи, воды и снега. Это вмиг испортило настроение детективу. "Не-не, лучше домой. Там пива налью и... Стоп, у меня же нет здесь дома? Тьфу, в номер. Да-да, однозначно - в номер. Посижу и подумаю, что делать дальше".
Под этими словами Ник подразумевал очередное бессмысленное возлияние. Он, вообще-то, не злоупотреблял алкоголем, но иногда забывал напрочь о чувстве меры. Вот и сейчас он, вернувшись в гостиницу, запер дверь, зашторил окна и стал шариться в холодильнике в поисках початой бутылки "Джека" или, в крайнем случае, пива, которым он в последние дни заливал всё: эмоции, страх и чувство тупика. Нередко он просыпался с чувством жесточайшего похмелья, которое проходило только на следующий день, но Ник и не думал завязывать с подобным запоем, благо ему редко приходилось в собственный карман лезть за деньгами на очередную бутылочку хорошего бухла, которого, к удивлению самого Ника, в Красноярске было достаточно - он наслушался немало страшилок про то, что здесь чуть ли не бензин и отраву для клещей продают вместо вина. "Брешут собаки, как не знаю кто", - думал Ник, решив, что сегодня он прикончит ту бутылочку "Джека". Кстати, не время ли обедать? Да, пожалуй. Ник открыл рекламный буклет местной пиццерии и набрал номер. Он понемногу учился понимать русский язык, хотя говорил на нём ещё с огромным трудом, чем вызывал улыбку и смех у местных.
Как только оператор представился, Ник начал медленно, пережёвывая каждое слово.
- Мой нужно пицца. Вы иметь его?
- Да, есть. Вам с оливками или без?
- Оливки нет-нет! - затараторил Ник. - Нет оливки!
- Без оливок... Хорошо, где вы находитесь?
- Гос-ти-ни-ца "У-ют", - протянул по складам детектив. - Комнат один-два-четыре.
- Номер сто двадцать четыре?
- Да, я здесь, - Ник с огромным трудом выговорил адрес, после чего его заверили, что заказ готовится и ему остаётся ждать.
Пиццу доставили на удивление быстро и Ник, расплатившись, закрыл дверь.
- Анчоусы! - он скорчил страшную гримасу, поскольку с детства ненавидел анчоусов в любом виде - хоть вяленых, хоть копчёных. Мысленно выругавшись за то, что не оговорил это условие, Ник стал остервенело выковыривать рыбок из пиццы и складывать в кулёк, после чего он отодвинул занавеску и, приоткрыв окно, выходящее на задний двор гостиницы, подозвал приблудившегося туда кота.
- Ну, ушастый, иди хавать, - сказал Ник, сбросив ему с небольшой высоты кулёк с анчоусами.
Несколько минут Кантен стоял, бездумно разглядывая задний двор, пока ему не надоело. Весь день Ник, грубо говоря, заливал за обе зенки. Он вспоминал былое: как по субботам любил встретиться с друзьями, посидеть за кружкой прохладного пива, рассказывая не менее прохладные истории. А теперь... Похоже, он связан с этими краями навсегда. Для него было настоящим потрясением, когда он, наконец, добрался до Красноярска. Ощущение было близко к тому, что чувствовал дикарь, попавший в цивилизацию - у Кантена сначала случилась истерика, затем - отходняк.