863 год, 3 января, Гнездо

– Шо, опять?! – выдал Мал, когда увидел Ярослава, заходящего к нему на подворье с крайне задумчивым видом. Он всегда таким приходил, когда полнился идеями… теми, которые кузнецам нужно было потом реализовывать.

– Не опять, а снова, – машинально поправил его наш герой.

– Что в этот раз задумал?

– Шлемы.

– Так есть же. Во – весь арсенал ими забит.

– То деревянные. А я настоящие хочу. Кованые.

– О-хо-хо… – покачал головой Мал. – Я тоже хочу. Веришь? Но ты хоть представляешь, какая это морока?

– Никакой мороки. Я все продумал… – подмигнул ему Ярослав, вызвав у того лишь тяжелый вздох, наигранный, безусловно.

Сам Мал безгранично гордился тем, что конунг приходит именно к нему со своими задумками. Но все равно – это игра в утомленного и замученного ему нравилась. Дескать, «опять ты со своими глупостями», которые, впрочем, сам Мал ценил крайне высоко.

Кольчуги мало-мальски делались. Хорошие кольчуги. Да не германского образца, а римского с характерными наплечниками.

Зачем были нужны эти наплечники? Не секрет. При столкновении с местными племенами основной техникой нанесения урона был удар топором сверху, через щит или удар копьем туда же. Изредка орудовали мечами, но били ими, опять-таки, – с верхней полусферы, норовя поразить голову и плечи. То есть так же, как германцы и кельты прошлого. При отражении натиска конницы была та же самая проблема – удары со стороны верхней полусферы. Да и стрелы с прочим метаемым мусором тоже летели по ниспадающей траектории. Вот и выходило, что шлем и плечи – самые нагруженные в плане ударов участки. Во всяком случае, в плотном, хорошо организованном строевом бою с большими, крепкими щитами. И, поразмыслив над тем, как это все компенсировать, Ярослав не придумал ничего лучше, чем применить уже отработанный обширнейшей военной практикой прием. То есть ввести римский тип кольчуги, наплечники которой формируют двойной слой колец на плечах, спине и отчасти на груди.

Почему не поздний нормандский? Почему не длинный хаубек или что-то аналогичное? А зачем? Этот тип доспеха формировался строго в условиях конного боя. И максимум годился в пехоте для индивидуальных поединков. А здесь – строевой пеший бой. Другие особенности и области потенциального поражения.

Но вернемся к шлемам.

Боевые испытания клееных шлемов прошли в целом удачно. В глазах окружающих. Но не Ярослава.

Он в своей голове смоделировал ситуацию, при которой дружина вынуждена сражаться длительное время, перемежая стояние под обстрелом и отражение натиска. Вдруг хазары действительно что-то серьезное приведут? Выдержат ли клееные шлемы? Он был уверен, что нет. А заменить их было не на что.

Местные металлические шлемы, к слову сказать, тоже бы не выдержали. Но его это мало волновало. Он считал, что металл лучше. Да и легче при той же прочности. Ему требовалось оголовье, которое позволит завершить эффективный комплекс пехотного вооружения, способного держать удар любого местного врага. Или даже потенциально пришлого. Потому что терять своих людей очень не хотелось. Тем более массово.