Шеф поморщился.
– Зря кривитесь, – заметила Елена. – Только такими ритуалами и тянули царские линии на протяжении столетий. Или вот серебряная пудра. Я могу назвать десятки колдовских смесей, где она является активным компонентом. А уж в скольких ее используют как примесь – не сосчитать.
Шеф выжидательно смотрел на женщину.
– И не смотрите так, – строго сказала Елена. – Говорю же, не знаю. Тут три десятка реагентов. Уникальный только один, – она постучала длинным наманикюренным ногтем по высушенной травке, – остальное более-менее универсально.
– И что же, совсем ничего странного? – Шеф был само терпение.
Елена недовольно нахмурилась.
– Хватит меня пытать. Впрочем, если вам важно мое экспертное мнение, одна странность действительно есть. Я осмотрела домашнюю лабораторию Веденеевой. Ничего общего с тем, что она держала в рюкзаке. Дома одна бытовуха – ну, знаете, здоровье, макияж, отвороты-привороты. Тут же комплект… более специальный, что ли. При желании с его помощью можно сотворить что-нибудь серьезное.
– Насколько серьезное? – меланхолично спросил Максим Максимович.
Елена посмотрела на него с иронией.
– Лидка, конечно, дура, но не стоит ее демонизировать. Во-первых, большую часть такого барахла можно найти у любой опытной ведьмы. И в Дневном Дозоре, кстати, тоже. Нам многие компоненты просто по инструкции положены. Во-вторых, помимо реагентов серьезные ритуалы требуют огромных вливаний Силы. У ведьмы пятого уровня таких запасов нет, хоть досуха ее выжми.
Повисла тишина. Неприятная, клейкая. Шеф, Максим Максимович – все думали об одном: о сотне крошечных аккумуляторов, заряженных ведьмой в университете. Во всяком случае, я думал.
Елена недоуменно оглядела притихших Светлых.
– Да-да, спасибо, Лена, вы нам очень помогли, – нарушил молчание шеф. – Полагаю, здесь мы закончили?
– А эти куда девать? – кивнула Елена на пакетики с реагентами.
– Полагаю, после… гм… побега Веденеевой теперь это имущество ее мужа.
Сердце заколотилось чаще. Побега! Не гибели – побега! И, судя по молчанию Юрия Юрьевича, Темный маг согласился с определением шефа.
– Могу я забрать этот пакет? – Елена указала на экзотическую травку. – Хочу разобраться.
– Да-да, конечно, – покивал шеф. – Ночной Дозор не возражает. Леша, ты тут? Составь, пожалуйста, опись. Костя, ты подскажи, если что.
С описью мы провозились добрых полчаса. Темные вдвое меньше. Женщина скороговоркой диктовала названия реагентов, Безухов записывал. Часть названий мне удалось подслушать и скопировать, большинство нет. Вот и чередовались в описи: «marsilea quadrifolia, сушеный, 20 г» с «порошок бурый, с резким запахом, похожим на чесночный, один пакет».
Когда мы закончили, Темные уже уехали. Спящий водитель тоже пробудился и очистил проход. Максим Максимович попыхивал сигаретой рядом с воротами. Шеф облюбовал качели на детской площадке; полы легкого пальто парили в опасной близости от слякотной лужи.
– Повезло, – мрачно прокомментировал Костя, глядя на раскачивающегося шефа. – Площадку оставили. У нас, когда стоянку строили, футбольное поле снесли на хрен.