Я уныло покопался в ведьмовских причиндалах. Причиндалы выглядели ровно так, как должны выглядеть ведьмовские причиндалы: экстракты, порошки, разноцветные жидкости и заботливо собранный гербарий. В ящиках стола обнаружились высушенные вершки и корешки. На полке стояли книги, частью английские, частью на латыни. На всякий случай я сфотографировал обложки на айфон. Вот и все. В ведьмовской науке я не разбираюсь. Если среди найденного барахла и есть что-то запрещенное, мне не понять.
Я глубоко вздохнул. Ну уж нет! Раз придумал версию и получил ордер – отрабатывай по полной! В конце концов, ты пришел не темное прошлое Веденеевых раскрыть. У тебя своя точка зрения. Ведьма ушла, ведьма притворилась мертвой, все поверили. Ты должен найти доказательства того, что она жива, или зацепки, где она могла спрятаться. Вот и работай по этим направлениям!
Я еще раз осмотрелся. Меланхолично катнул в угол невесомые женские гантельки. Легко сказать – работай. С чего начинать-то? В детективных сериалах все просто – герой приходит в квартиру преступника и сразу подмечает деталь, вскрывающую гнусную сущность негодяя. А тут вся квартира в деталях, только они почему-то не имеют никакого отношения к гнусностям.
Спокойно, Леша. Главное – сосредоточиться. Что мы знаем о ведьме? Что она собирала с бедных студентиков энергию. А куда она ее девала? Сразу тратила на мелкие нужды? Вряд ли, уж больно долговременный проект. Значит, где-то хранила накопленное. Где?
Я внимательно оглядел комнату через Сумрак. Несколько реагентов в ящиках стола источали слабые ауры. На могучий аккумулятор ни один из них не тянул. Я с сожалением задвинул ящики обратно. Надо осмотреть другие комнаты.
Проходя мимо огромного шкафа-купе с зеркальными дверями, я смахнул одинокую паутинку и ощутил в пальцах легкое покалывание. Слабое, чем-то даже приятное. Что за фокусы? Я уставился на свое недоумевающее отражение. На миг выглянул в Сумрак. Сумрак чихать хотел на ценники, там шкаф выглядел так же, как все другие шкафы, – серым безликим параллелепипедом. Никаких аур, ничего выдающегося.
Я осторожно откатил дверцу, полюбовался на летний гардероб Веденеевой. Платья, платья, платья. Осенне-зимняя коллекция, видимо, хранилась в отдельном шкафу.
Покалывание усилилось. Теперь зудела кожа на шее и лице. Приятно так. Почему-то вдруг хотелось зарыться в эти тряпки и никуда не уходить. Что за ведьмовские штучки?
Пару минут я перебирал тряпки, но не нашел абсолютно ничего примечательного. Ничего не понимаю. Я отступил на шаг, критически осмотрел тесную шеренгу платьев. А потом взял и погрузился в Сумрак еще раз. И тут же отпрянул назад, болезненно врезавшись локтем в стену. Локоть немедленно увяз в камне, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы выдрать его из ловушки. По счастью, тот-кто-сидел-в-шкафу не торопился вцепиться мне в горло.
Больше всего он походил на паука с короткими и толстыми лапками. Его черная тушка то твердела и сверкала, как антрацит, то размывалась в дымное чернильное пятно. Паук парил прямо посреди шкафа и отнюдь не рвался на свободу. А еще чувствовалось в черном уродце что-то невыразимо родное. Такое, что хотелось взять его в руки и тискать, тискать!