– Не смей! Не смей так говорить! Посмотри, во что ты превратился. Тиран! Чудовище! – неслось из коридора.

Игорь захлопнул дверь в кухню, поднял стул и попытался усадить Блюменталь-Тамарина. Тот сопротивлялся, но не мог противостоять молодости и силе. Расплывшись амебой на стуле, он разрыдался. Сквозь всхлипы и стоны доносилось:

Миклашевский топтался на месте и не знал, что дальше делать. Он не мог понять, то ли Блюменталь-Тамарин болен белой горячкой, то ли играет одну из ролей, в которых окончательно запутался.

– Но если сон виденья посетят?

– Что за мечты на смертный сон слетят, – с надрывом воскликнул Блюменталь-Тамарин и затих.

Его безучастный взгляд был устремлен в пространство. Игорь воспользовался паузой, разгреб гору немытой посуды на столе, нашел кружку, сполоснул, налил воду и поднес Блюменталь-Тамарину. Тот замотал головой и потребовал:

– Вина мне! Вина мне полну чашу!

– Всеволод Александрович, в следующий раз, а сейчас выпейте воды, – пытался как-то наладить разговор Миклашевский.

– Несчастный, нас ждут забвение и тлен, – продолжал пребывать в плену своих горячечных фантазий Блюменталь-Тамарин.

Игорю ничего не оставалось, как прибегнуть к уже испытанному средству. Он достал из кармана плаща фляжку с коньяком, и Блюменталь-Тамарин ожил. Облизнув иссохшие губы, он загоревшимися глазами наблюдал, как льется янтарная жидкость. Рюмка наполнилась лишь до половины, на большее у него не хватило терпения. Ухватив ее, Блюменталь-Тамарин залпом выпил и, откинувшись на спинку стула, закрыл глаза. Прошла секунда, другая, черты его лица смягчились, и расслабляющаяся волна прокатилась по телу. Он глубоко вдохнул и открыл глаза, в которых появилось осмысленное выражение, и потерянно произнес:

– Все, финал, а дальше тлен, забвенье.

– Ну почему же, мы еще поборемся, Всеволод Александрович, – возразил Миклашевский.

– Зачем? Ради чего? Когда душа сожжена, а казна пуста?

– Сегодня пуста, а завтра мы ее наполним, – исподволь подводил к разговору об архиве Миклашевский.

Но Блюменталь-Тамарин то ли не понимал, то ли хитрил и продолжал играть какую-то свою роль.

– Там злой Кощей над златом чахнет. Там русский дух, там Русью…

– Всеволод Александрович, да спуститесь же вы наконец на грешную землю! – начал терять терпение Игорь. – Надо же что-то делать! Пока нас не вздернули на фонарных столбах!

– Что-о?! – Блюменталь-Тамарин потряс фигой и отрезал: – Вот им!

– Я тоже не собираюсь идти на заклание. Большевики не сегодня, так завтра захватят Берлин. Пока не поздно, надо сматывать удочки.

– Да-да, надо бежать!

– Вы думали, куда?

– Ну не к Сталину же.

– А к кому?

– К американцам.

– С пустыми руками мы им не нужны.

– А это нам на что? – Блюменталь-Тамарин постучал пальцем по голове и многозначительно заметил: – Здесь много чего хранится.